Повесть о Шурочке

А всё же замечательно, что Мари, как прежние мои мамы, со мной не расстаётся! Представьте! Взяла меня на прогулку в самый прекрасный, может быть на всем свете, парк со старинным дворцом (Версаль называется), где когда-то жили французские короли (как наши цари) – о них в сказках читаете. Этот парк так понравился Петру Первому, что он по его образцу Петергоф затеял, с фонтанами. Но этот, пожалуй, лучше, правда фонтаны редко бьют, но зато всё остальное! А пространство какое необъятное! Представьте, например, простор величиной в три Марсовых поля, прибавьте ещё три Дворцовых площади. И всё это разукрашено, как гигантский ковёр. То уютный сад с белоснежными статуями (ну, как в Летнем саду у нас), то средь широких газонов, как зеркало, пруд-бассейн, обрамлённый мрамором, небо и облака отражает, а в середине – фонтан, который какое-то морское чудовище выплёвывает. А вот коридор зелёных стен из постриженных высоких кустов – не верится, что растёт. Стены образуют проходы, закоулки, где приятно посидеть на скамейке, отдохнуть в тени от моря света, отражённого в прудах-зеркалах. Чудо! А людишки, как букашки, рассыпаны тут по километрам этой красоты. И вспомнилась мне фраза из Маргошиной песни: «Париж – красотка-дива!»

Но больше всего понравились мне скульптуры (фигуры), которые на некоторых прудах-бассейнах будто из воды на островках всплывают. На одном островке, смотрю, лежит, отдыхая, бородатый властитель всех вод (Нептун называется) в обнимку с дельфином, который мощную струю выплёвывает; в другом пруду – опять островок, и там царица цветов засыпана вся розами так, что только плечи и красивая её головка виднеется, а вокруг голенькие младенчики ей ещё розы протягивают, смеются. Вот ещё островок посередине пруда. Им уж совсем завладели ребятишки, шалят, камушками бросаются друг в друга, а один еще только из воды выплывает на остров. А какой-то озорник в него пускает изо рта струйку воды. Расшалились!

Подходим к большому пруду. Там уже совсем другое. На колеснице, запряжённой четвёркой лошадей, в пруд въезжает красавец-юноша, всеми четырьмя конями ловко правит. Мари даже удивилась, ну, и я тоже: «Зачем же он колесницу в воду направил? Утонут!» – воскликнула Мари. Дедушка объяснил: «Не утонут! Этот сказочный юноша изображает солнце, которое каждый вечер опускается как бы в море. Утром оно же опять встаёт. Так же вечно колесница бросается в воду». – «Интересно придумал художник. Да, в этом парке – всё сказка», – подумав, добавила Мари.

А громадный светлый дворец отражался в воде, действительно, как в сказке. У его подножия – всюду цветы в вазах, а на газонах устроены клумбы, как ковры, сотканные из разноцветной шерсти.

Но пора домой. Все, кажется, довольны прогулкой. Даже папа Поль оживился. Легко поднял Мари (со мной на руках) и пересадил нас в машину, как всегда впереди, рядом с собой (он за рулем). Как фокусник, быстро превратил коляску в сложенный зонтик с колёсами, сунул в багажник: «Скорей садитесь, собирается дождь». Дедушка и тётя (сегодня даже не в черном) сзади. Поехали. «Неужели, я никогда не смогу побегать по этим чудесным дорожкам? – вдруг сказала Мари. – Так хочется!» Она увидела детей, весело бегущих под накрапывающим дождиком к выходу. Папа тронул машину и весело сказал: «Есть прекрасная пословица – Vouloir s'est pouvoir. А ну-ка, папа, переведи», мотнул он назад головой дедушке. «Складно не получается, – ответил, подумав, тот. – А смысл её такой: если человеку чего-то очень хочется, то, собрав все силы, он добьётся желаемого». «Д-а-а?» – протянула Мари и задумалась.

Машина выскочила на широкое шоссе. Все молчали и думали (я уверена) об одном…

Не могла я не поделиться с куклами своим восторгом от поездки. Но и тут моя красавица губки надула: «Русские всегда восторгаются всем у нас. У них ничего такого нет». Мне стало стыдно – а Нева, а Павловск! А Петергоф! Но я не люблю препирательства и только заметила: «Между прочим, я не совсем русская, хоть и прожила всю жизнь в России, родилась-то я в Марселе». – «Как! – встрепенулась Красавица. – Почему же ты в России оказалась?» И, переменив тон, уже просительно: «Расскажи!» – «Нет, сейчас я устала, как-нибудь потом». Я закрыла глаза, будто сплю. А сама всё вспоминаю увиденное в Версале… Усталая, я действительно уснула…

Мучительные усилия и первый успех (не без моего участия)

Да, дружба с Красавицей не получается, – подумала я, проснувшись. В этом доме я и не искала особого сближения с кукольным миром. Я жила миром людей, мне довольно было дружбы с Мари, хоть я и не могла, увы, с ней говорить. Я в глубине души ждала её выздоровления. Так этого хотела!