Повесть о спортивном журналисте

И роль спортивного журналиста частенько недооценивается. Лучшие, наиболее талантливые, авторитетные современные спортивные журналисты оказывают огромное влияние на развитие мирового спорта. Своими статьями, корреспонденциями, репортажами, очерками они привлекают в спорт новые силы, воспитывают спортсменов (да и болельщиков тоже), поднимают многие важные проблемы, борются с недостатками и поддерживают удачные инициативы. Они квалифицированно, объективно и придирчиво разбирают и оценивают выступления отдельных спортсменов и команд, не допуская ни заушательских обвинений, ни безосновательных восхвалений.

Наконец, они умно, со знанием дела и популярно комментируют явления спортивной жизни, начиная от крупнейших событий, вроде олимпийских игр, и кончая рядовыми футбольными или хоккейными играми,

«Много написано у нас страниц о спортсменах, — подумал Луговой,— и совсем мало о тех, без чьего огромного, порой неблагодарного, но всегда благородного труда их победы, их успехи были бы невозможны, невозможен был бы рост большого спорта!

Надо только любить спорт, отдавать ему все силы. И еще досконально знать его».

И однажды Луговому пришла в голову новая мысль. На очередной редколлегии он внес такое предложение:

Товарищи, считаю нужным готовить для журнала кадры загодя. А вернее, вообще для спортивной журналистики. Поскольку таких отделений на журналистских факультетах пока нет, попробуем кое-что сделать своими скромными силами. У нас уже работает кружок молодых спортивных журналистов. Теперь я предлагаю создать семинар, этакий факультативный курс по спортивной журналистике для студентов факультетов журналистики, и не только столицы. Начнем, конечно, с Москвы, а там посмотрим. Можно ведь открыть заочное отделение, нашу инициативу подхватят, надеюсь, республиканские издания.

Как вы мыслите подобный семинар? — с сомнением спросил один из членов редколлегии. — Где взять помещение, оборудование, преподавательские кадры, программу, кто все это утвердит нам, кто даст деньги?

- Мы сами, — ответил Луговой, — сами. Аудитория? Пожалуйста — зал заседаний нашего журнала. Там не меньше ста мест. Преподаватели? Вот об этом и речь: давайте бросим клич — убежден, что любой сотрудник или преподаватель научно-исследовательского или учебного институтов физкультуры, маститый тренер, ученый с удовольствием раз в полгода выступят у нас бесплатно, журналисты тем более. Если уж очень нужно, оформим их лекции через общество «Знание». Не сомневаюсь, и Управление пропаганды Спорткомитета нас поддержит, поможет нам. Оборудование? А какое? Учебные фильмы мы достанем, в любую команду, на сбор, на стадион, в учебные и научные институты пустят, практику пусть проходят у нас в журнале или в любом спортивном издании. Программу сами и составим. Пока Министерство высшего образования раскачается — годы прождем. А утверждать? Почему это надо утверждать? Вот мы с вами и утвердим. Ну, а если серьезно, то поговорим где надо — в Спорткомитете, в отделе учебных заведений, в нашей федерации. Посоветуемся. Совместно и наметим программу. А тех, кто закончит такой семинар, будем просить при распределении направлять в спортивные отделы газет, журналов, агентств, в специализированную спортивную печать. Убежден, что нам не откажут.

Редколлегия поддержала Лугового, и он энергично принялся за дело: начал ходить по инстанциям, на журналистские факультеты, вербовал добровольных преподавателей — ив конце концов создал, как его назвали, «Общественный факультет физической культуры и спорта для студентов журналистских факультетов».

У Лугового бывало, как и у любого руководителя, тем более большого журнала, несметное множество посетителей. К нему приходили не только сотрудники, коллеги, авторы, художники, фотокорреспонденты, но и специалисты, тренеры, спортивные руководители и дипломаты, спортсмены... Приходили по делам, с просьбами, жалобами (справедливыми и несправедливыми), похвалами, предложениями, идеями (интересными и вздорными), с критикой, замечаниями (толковыми и глупыми).

Приходили родственники и друзья «обиженных», настаивая на опровержениях, графоманы, требуя напечатать их поэтические или прозаические опусы...

Кто только не приходил к нему!

Луговой ввел в журнале порядок, которого не было при его предшественнике и который кое у кого вызывал неодобрение. Он потребовал от Кати сначала выяснять, кто звонит, и лишь потом соединять. На многие звонки он не отвечал, и постепенно Катя научилась сама решать, кого соединять, а кому отвечать, что «товарищ редактор на совещании», «в комитете», «вышел», «еще не приехал», «уже уехал»...

Ворваться в кабинет к Луговому тоже было не так просто. Следовало заранее договориться о свидании («записаться как к зубному», — неодобрительно острил Лютов), он установил для сотрудников часы приема (кроме, разумеется, своих замов, ответственного секретаря, завотделами...).