Повесть о спортивном журналисте

Донской ничем не напоминал своего предшественника в молодежной газете — Короткова. Это был серьезный, аккуратный молодой человек в очках, неторопливый, солидный, немногословный. Он с уважением поприветствовал старшего коллегу и начал обстоятельно излагать «обстановку» — свое мнение о силе команд, о поле, публике, организаторах, о съехавшихся журналистах и условиях работы.

Закончив «доклад», вопросительно уставился на Лугового: какие будут вопросы?

Фотокорреспондент ТАСС Попов, которого Луговой давно знал по многим поездкам, явно скучал.

Это был немолодой, очень опытный работник, не хватавший звезд с неба, но добросовестный и честный. Он делал свое дело по старинке, не любил разных фокусов и привозил добротные банальные фото, какие привозили двадцать лет назад. Он был слегка обижен на Лугового за то, что тот не использовал его «работы» в своем журнале, но лишь слегка.

Пока Донской говорил, Попов копался в своей видавшей виды черной сумке, чего-то свинчивал, развинчивал, протирал, перекладывал. Наконец не выдержал и сказал:

—Пошли ужинать. Харчат неплохо. И не дюже дорого.

Обедали недалеко, в стилизованном уютном ресторане «Норд-ост». Прошли через густой сквер, мимо уродливого серого небоскреба — жилого кооперативного дома, пересекли оживленную улицу и, поднявшись по узкой лестнице, оказались на затемненной зеленью террасе. Они выбрали столик в глубине и заказали, разумеется, спагетти. Во-первых, потому, что это типично итальянское блюдо, во-вторых, потому, что самое недорогое.

Донской и Попов платили из своего кармана, а вот Луговой был гостем общества Италия — СССР, ему дали специальную карточку, по которой он мог заказывать что хотел не платя.

Однако из солидарности он тоже заказал спагетти и, посчитав, что тем самым сэкономил своим гостеприимным хозяевам расходы, попросил три бутылки пива, угостив друзей за счет общества Италия — СССР.

—Это справедливо, — заметил Попов,— мы ведь тоже из СССР. И потом, когда они к нам приедут, я им будь здоров обед устрою.

Они уже заканчивали трапезу, когда за их спиной раздался тихий женский голос:

—К вам можно подсесть, господин Луговой?

У их столика остановились Элен и Вист.

—Разумеется, просим, — вежливо пригласил Луговой.

Он познакомил вновь прибывших со своими соотечественниками. Однако, посидев некоторое время, Донской и Попов поднялись и, пожелав приятного аппетита оставшимся, удалились. Луговой хотел было тоже уйти, но Элен удержала его.

—Вы спешите? — она смотрела на Лугового своими большими золотистыми глазами, и он читал в них незнакомое выражение, — властности, уверенности в себе, вызова.

Инициатива разговора была в ее руках. Она задавала вопросы, говорила. Вист больше молчал, устремив в пространство тоскливый, слегка затуманенный после выпитого взгляд. Странно. Может быть, Вист теперь влюблен в свою секретаршу или они поженились и она носит брюки в семье? Или она разбогатела? А ее шеф, наоборот, обанкротился? А может быть, Элен стала теперь любовницей директора «Спринта»? Во всяком случае, отношения у них с Вистом явно не прежние, какие-то непонятные.

- Кто же выиграет, господин Луговой, — поинтересовалась Элен, — вы или итальянцы?

- Я не великий специалист в футболе, мне трудно судить, — ответил Луговой. — А что, господин Вист, разве вы теперь стали футбольным обозревателем? Помнится, у вас была другая специальность.

—О да, — улыбнулась Элен, — его специальность Россия и Восточная Европа. Не правда ли, Роберт?

Вист мрачно покивал головой.

- Поверьте, господин Луговой, — оживленно продолжала Элен, — Роберт знает вашу страну не хуже, чем вы, да, да! Он мог бы написать целую книгу о ней, сделать фильм...

- Хватит болтать! — неожиданно рявкнул Вист.— Мелешь чепуху...

- За чем же дело стало, — примирительно заметил Луговой, — приезжайте к нам почаще, смотрите, ездите по стране —да и напишите книгу. Такую, знаете ли, увлекательную, честную книгу, в стиле ваших лучших статей! — он иронически усмехнулся. — Или сценарий, вроде того телефильма.

- Ох-ох-ох, — расхохоталась Элен, — замечательное предложение. Из вас бы вышел великолепный продюсер, господин Луговой! В Голливуде вам бы цены не было. Ой, не могу!

Она продолжала хохотать. А Вист сидел бледный, лицо его было искажено яростью. Луговой смотрел на них, не скрывая удивления.

Вот тогда-то и родилось у него первое подозрение. Смутное, неопределенное. Просто мелькнула мысль: может быть, все-таки Вист? Неужели Вист?

Но в этот момент подсели другие журналисты, завязался общий разговор, и мысли его приняли иное направление.

Наутро к нему в номер позвонил представитель АИПС и спросил, можно ли устроить пресс-конференцию, на которой Луговой расскажет, как Москва готовится к Олимпиаде. Луговой не возражал. Пресс-конференция состоялась в тот же день после обеда.