Повесть о старых женщинах

Свою фамилию он произнес смущенно и не без опаски, как будто понимал, что играет с огнем. Если эта миссис Скейлз и впрямь — давным-давно пропавшая тетка его друга, Сирила Пови, ей должна быть известна его фамилия, столь прославленная в Пяти Городах? Кажется, она вздрогнула? Кажется, она смущена? Сперва ему показалось, что он уловил какое-то душевное движение, но через минуту уверился, что ему это почудилось, и решил, что глупо рассчитывать на то, что он оказался у истоков той романтической истории. Хозяйка повернулась к полке для писем, и он увидел ее лицо в профиль. Ему бросилось в глаза поразительное сходство с профилем Сирила Пови, сходство безошибочное и не подлежащее сомнению. Линия носа и очертания верхней губы были точь-в-точь как у Сирила. Мэтью Пил-Суиннертону стало не по себе. Он чувствовал себя, как преступник, которого вот-вот поймают за руку, и не мог понять, отчего так себя чувствует. Хозяйка посмотрела в отделении на «П», потом — в отделении на «С».

— Нет, — спокойно сказала она. — Для вас нет почты.

В порыве внезапной решимости, он спросил:

— У вас в последнее время не останавливался некто Пови?

— Пови?

— Да, Сирил Пови из Берсли, округ Пять Городов.

Он был очень чувствительным, очень тонким человеком, этот Мэтью Пил-Суиннертон. Голос его задрожал. Но когда хозяйка заговорила, дрожал и ее голос.

— Нет, что-то не помню! Нет! А вы думали, он здесь?

— Ну, я и сам был не вполне уверен, — пробормотал он. — Благодарю вас. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила она с наружной небрежностью владелицы пансиона, которой ежевечерне приходится желать спокойной ночи десяткам посторонних людей.

Он торопливо поднялся наверх и на лестнице повстречал привратницу. «Ну и ну! — размышлял он, покачивая головой. — Вот уж не подумал бы…». Наконец-то на подмостках жизни ему повстречалось нечто действительно загадочное. Ему довелось найти легендарную женщину, которая еще до его рождения сбежала из Берсли и о которой никто ничего не знал. Вот Сирил удивится! Потрясающая история! Всю ночь его мучала бессонница. Он сам не знал, оробеет ли, встретив назавтра миссис Скейлз. Однако от этой своеобразной пытки она его избавила. Весь следующий день она не появлялась, и он так и не увидел ее до отъезда. А предлога, чтобы спросить, где она прячется, Мэтью придумать так и не сумел.

II

Кабриолет Мэтью Пил-Суиннертона подкатил к дому № 26 на Виктория-гроув, в Челси; его дорожная сумка лежала на крыше экипажа. У кучера в петлице был красный цветок. Мэтью, придерживая рукой соломенную шляпу, выпрыгнул на тротуар. Здесь он остановился, и к нему вернулись спокойствие и беззаботность. У ворот дома стоял человек в такой же шляпе и сером костюме и закуривал сигарету.

— Привет, Мэт! — вяло приветствовал Мэтью человек приглушенным голосом, поскольку именно в этот момент он поднес к сигарете спичку и затянулся. — Опять куда-то спешишь? Ты мне как раз нужен.

Человек отшвырнул спичку и потряс руку Мэтью, выпустив через ноздри две струйки дыма.

— А ты нужен мне, — ответил Мэтью. — Я на минутку. Еду в Юстон. Нужно успеть на двенадцать ноль пять.

Он взглянул на своего друга, и, право, все черты этого лица повторяли черты миссис Скейлз. К тому же пожилая дама держалась совершенно так же, как этот молодой человек. Все это полностью лишило Мэтью душевного равновесия.

— Закуривай, — невозмутимо сказал Сирил Пови.

Он был на два года моложе Мэтью, от которого и позаимствовал большую часть его обширных и разнообразных познаний о жизни и искусстве, а также основные правила поведения, словом, он был учеником Мэтью во всем, чем интересуются молодые люди. Но он уже превзошел учителя и изображал из себя старца намного успешнее, чем Мэтью.

Кучер благосклонно наблюдал, как Мэтью закурил сигарету, после чего сам извлек сигару и, оскалив крупные белые зубы, откусил кончик. Вид и манеры пассажира, качество его дорожной сумки и начало дружеской беседы настраивали кучера на оптимистический лад. Он предвидел, что, прибыв в Юстон, пассажир поведет себя как джентльмен, а не как скряга. Кучер понимал тайное значение надетой набекрень соломенной шляпы. К тому же погода в Лондоне стояла великолепная. Группа из двух щеголей, над которыми во всем великолепии возвышался кучер, являла собой поразительную картину торжества сильного пола, который доволен собой и ни в чем не нуждается.

Мэтью подхватил Сирила под руку и увлек его за собой по тротуару, мимо калитки, ведущей в стоявшую за домом мастерскую, которую арендовал Сирил.

— Слушай, мальчик мой, — начал Мэтью. — Я разыскал твою тетушку.

— Что ж, очень мило с твоей стороны, — важно ответил Сирил. — Ты поступил как настоящий друг. А о какой тетушке речь?

— О миссис Скейлз, — ответил Мэтью. — О той…

— О той, которая… — лицо Сирила изменилось.

— Ну да! — воскликнул Мэтью, чувствуя, что может на законном основании насладиться сенсацией.

Право же, он принес на Виктория-гроув ошеломительные новости.

Когда он закончил свою историю, Сирил сказал:

— Так она не знает, что ты знаешь?

— Думаю, что не знает. Даже уверен. Но, может быть, догадывается.