Повесть про чужие глаза

— Ого! — восклицает она, тыча курсором в какой-то комментарий. — Смотри, Вилькицкий отозвался. Хочет тебя куда-то пристроить.

Вилькицкий — это тот самый серьёзный мэн с интересным предложением. Юра морщится:

— Маша, ну, на фига оно мне надо? Реклама эта сраная… Ну, не хочу я больше в рекламе сниматься.

— Вилькицкий — это не реклама, — объясняет Маша. — Вилькицкий — это кастинг для российских сериалов и вообще для «Мосфильма». Это серьёзная раскрутка, Юра. Можно сказать, отличное начало артистической карьеры.

Тут Юра взрывается:

— Какая, на фиг, артистическая карьера? Кто тебе сказал, что я хочу артистом быть? Да не хочу я ни разу артистом быть! И ролик этот убогий хочу стереть — прямо вот сейчас возьму и сотру!

— Ну, во-первых, он не убогий, — возражает Маша. — Он офигенный, это я тебе как специалист говорю. Просто ты, наверно, сегодня ещё не завтракал — точно не завтракал?

Юра кивает.

— То-то и оно, — говорит Маша. — Не завтракал и не курил ещё — вот тебя всё и раздражает. Давай поедим, а потом покурим, потом его ещё раз посмотрим — вот тогда ты и поймёшь, какой он на самом деле клёвый.

Спорить с Машей на голодный желудок нереально трудно. Впрочем, как и на сытый. Хитрая эта Маша… но позавтракать — это да. Это очень правильная тема.

— Ладно, давай позавтракаем, — отвечает Юра. — Но потом я его всё равно убью!

26. Маша

За завтраком Маша загружает про Индию. Ни про что другое она сейчас говорить не может: она только что побывала в посольстве, выпросила себе длинную визу и на радостях уже успела выпить полторы — нет, теперь две! — банки пива. Поэтому её стрёкот льётся лавиной, и вставить туда хотя бы слово нет никакой возможности.

— Юра, пива хочешь? — в десятый раз спрашивает она. — О-фи-гительное пиво, в Индии такого не попьёшь.

— Не, — в десятый раз отвечает Юра. — Маш, а…

— А я вот в Индии по нашему пиву скучаю, — говорит Маша и вываливает на Юру тонну текста про индийское пиво, ром, виски, портвейн, самогонку из кешью и прочий тамошний алкоголь. С алкоголя переходит на закуски, с закусок на рестораны, с ресторанов на гостиницы — ну, и так далее.

Юре эта бодяга предельно пофигу. Его сейчас волнуют два более важных вопроса: главный вопрос философии и главный вопрос истории. «Где я?» и «Как я сюда попал?» — вот что его сейчас волнует. Память на эти вопросы не отвечает, а задать их Маше никак не получается. Маша сейчас в Индии и хрен её оттуда вытащишь.

— Юра, пива хочешь? — в одиннадцатый раз спрашивает Маша.

— Не, — в одиннадцатый раз отвечает Юра. — Маш, а…

— Не хочешь — как хочешь. А я, наверно, ещё баночку.

И Маша нагибается в холодильник за пивом. В таком состоянии ей трудно говорить, и её бесконечный монолог естественным образом прерывается. Юра пользуется этим и задаёт, наконец, главный философский вопрос:

— Маш, а где я сейчас?

— На Позняках, — отвечает Маша, вынырнув из холодильника. — Я ж тебе вчера говорила, не помнишь?

Юра качает головой.

— Не, не помню. А это чья квартира?

— Моя, — смеётся Маша. — Что, трудно поверить?

— Трудно, — говорит Юра. — Выглядит, как будто это квартира какого-то архитектора… очень богатого …и очень крутого, наверно.

— Ох, Юра, Юра! Ничего-то от твоих глаз не скроешь! Да, по факту, это отчима моего квартира. Бывшего отчима, если точнее. И да, он архитектор, очень известный, в том числе, и за рубежом. Но я здесь могу жить, когда захочу, у нас хорошие отношения. Тем более, он сейчас в Америке, квартира всё равно пустая стоит.

— А как я сюда попал? — спрашивает Юра.

— На такси приехал, — улыбается Маша. — Неужели не помнишь?

Юра качает головой:

— Не, не помню. А почему сюда? Я же, вроде бы, в Полтаву собирался…

Маша делает круглые глаза:

— Ты что, совсем ничего не помнишь? На самом деле не помнишь? Ну, Юра, ты даёшь! Тебе ВОБЩЕ пить нельзя!

— А что я… сильно начудил? — осторожно спрашивает Юра.

— Не то слово. Помнишь, как ты в такси раскуриться пытался?

— Реально?

— Реальнее не бывает. Только-только сели — достаёшь пакет, достаёшь пипетку. Я тебе: Спрячь немедленно! Ты вроде бы понял, всё спрятал. Только-только отвернулась — ты опять. Забрала всё у тебя, только после этого угомонился.

— Так мы до вокзала и не доехали?

— Доехали, доехали. Пока я в кассу стояла — смотрю, а ты из рюкзака всё вывалил, достал трубку, достал ещё один пакет… Ты что, вообще ничего не соображал?

— По ходу, вобще ничего… — соглашается Юра.

— Ну, вот. И как тебя было такого в Полтаву отпускать? Короче, сгребла я тебя в охапку и привезла сюда. Так ты мне ещё и по дороге концерт устроил. В Африку рвался. Надо в Африку, хочу в Африку, водитель, поворачивай в Африку! И смех, и горе. А ты серьёзно так, почти до истерики, один раз даже из машины выскочить хотел.

— Та не, ты не поняла, — говорит Юра. — Африка — это не в Африке. Это сквот такой на Подоле. Живу я там.

— Аа… Ну ты бы объяснил нормально, не все же в теме. А я подумала, это реально Африка. И начала тебе втирать, что нечего делать в Африке, надо ехать в Индию. И ты этой темой проникся, мы даже договорились вместе лететь — неужели не помнишь?