Повести о карме

Всех знает, отметил я. Шесть лет? Успел обжиться, осмотреться. Это хорошо. Из Норибаси? Похоже, Комацу Хизэши взяли в полицию, когда он был примерно в моём возрасте. Нашлось, значит, кому похлопотать. Сейчас ему лет двадцать пять, вряд ли больше. Лицо круглое, уши торчат. Лоб и макушку не бреет, все волосы собрал в узел на темени. Масла не пожалел, целую плошку, небось, вылил. Блестит, аж смотреть больно!

Крепкий, плечистый. Вон какие ручищи!

Отец, который бабушка — ну, вы поняли! — учил: «Разговариваешь с незнакомцем — сразу прикидывай, кто кого поколотит, если что. Драться не надо, грубить не надо. Просто размышляй над этим вопросом. Многое сразу станет ясно. И собеседник будет вежливей, вот увидишь!» Когда я рассказал об этих наставлениях сенсею Ясухиро, сенсей сказал, что мой отец — мудрый человек. Он это повторял тысячу раз, мне даже надоело. Я согласился, посмотрел на сенсея, представил, кто кого поколотит, если что, и ушёл домой в большом расстройстве чувств.

Вот, смотрю на досина Хизэши. Ну, тут тоже радоваться нечему.

— Хизэши-сан, вы отправили сообщение в службу Карпа-и-Дракона. Я здесь, чтобы выслушать вас.

— Прямо на улице? Давайте зайдём в лапшичную.

— Вы голодны?

— А вы?

Досин улыбнулся. Кажется, он тоже прикинул, кто из нас кого поколотит, и пришёл к более утешительному выводу.

— Я, Рэйден-сан, со вчерашнего вечера ничего не ел. Возьмём лапши, я вам всё и расскажу. История мутная, сомнительная. Может, зря я вас вызвал. О, я вас угощу! Если перестарался с вызовом, вы уж не обессудьте…

— Спасибо, не надо. Я заплачу́ сам.

— Как вам будет угодно.

Мне не хотелось с первого же своего дела быть обязанным осведомителю. Пускай всех обязательств — горсть медяков за уличную еду! Трудно привыкнуть, что ты в кои-то веки разжился монетой. Ещё труднее привыкнуть к тому, что твое жалованье на четырнадцать коку риса в год больше отцовского. Как говорится, где стража на заставе, а где служба Карпа-и-Дракона!

Поначалу я боялся, что отца это обидит, уязвит. Ничего, обошлось.

— Жди здесь, — велел я безликому Мигеру.

И громче, для мальчишек, которые уже вертелись вокруг, подыскивая нечистоты для метания:

— Кто тронет, пожалеет.

— Кыш отсюда! — поддержал меня досин. — Маску видите?

Мальчишки намёк поняли, сгинули.

Войдя под навес, мы взяли гречневой лапши. Я — с соусом цую, Хизэши — с «горными овощами[40]» в маринаде. Хозяин стелился перед нами, как новая циновка. Предложил саке за счёт заведения, но мы отказались. Я сперва приободрился, радуясь такому вниманию, выпятил грудь со служебным гербом, но быстро понял, что стелится хозяин перед досином. Ну да, фуккацу — дело далёкое, а полиция, она всегда за спиной, в затылок дышит. И взял с меня хозяин полную цену, а для Хизэши сделал скидку.

— Я вас слушаю, — напомнил я, когда мы сели подальше от уличного гама.

— Угу, — кивнул Хизэши.

С набитым ртом, живо работая челюстями, он ухитрялся говорить разборчиво и чётко. Мне бы так! Макая лапшу в соус, я кивал, отмечая факты. Значит, труп. Хорошая приправа к лапше! Обнаружен вчера на рассвете в переулке Тридцати Тигров. Голова разбита.

— Полагаете, его убили? Может, просто упал спьяну?

— Может, и так. От него разило саке.

— Вот видите! Труп опознали?

— Бродяга. Прозвище — Весёлый Пёс. В городе, согласно показаниям свидетелей, с начала года. Здесь его многие видели, ошибка исключена.

— Чем жил? Воровал?

— Вроде бы нет. Тихий был, смирный. Песни пел, шутки шутил. Истории рассказывал забавные. Подрабатывал, где придётся. Эй, Ючи!

— Что изволите? — откликнулся хозяин. — Подать саке?

— Ну, подай, — согласился досин. — Ты и мёртвого уговоришь.

— Подогреть?

— Не надо, неси холодное!

И спросил, когда хозяин подбежал к нам с двумя чашками и полным доверху глиняным кувшинчиком:

— Весёлый Пёс на тебя работал?

— А как же!

Хозяин ловко налил саке в чашку Хизэши. Свою я прикрыл ладонью, давая понять, что отказываюсь. Пить я не умею, быстро пьянею, а тут ещё с самого утра! Не хватало только напиться при первом же задании!

— Мне муки́ привезут, бобов, яиц, редьки, а он тут как тут! «Ючи-сан, я разгружу?» Таскает, аж сандалии дымятся. Я его потом накормлю, напою. Медяк суну, если выручка есть. Славный был парень, жалко.

Жестом досин отослал хозяина прочь.

— Многим помогал, — он повернулся ко мне. Опустошил чашку, вытер рот платком. — Зря вы не пьёте, Рэйден-сан. Если в меру, для здоровья полезно.

— Мне чаю! — крикнул я хозяину.

— Если в меру, полезно, — повторил Хизэши, думая о чём-то своём. — А если не в меру… Весёлый Пёс был пьяницей, это каждый знал. Заводились деньжата — пропивал. Ходил без денег — клянчил выпивку. Гнали — уходил без споров. В драках не замечен. Зачем такого убивать? Несчастный случай, слепому видно.

Принесли чай.

— Тем не менее, — я вдохнул слабый аромат. Чай пах сеном и морем, — вы послали сообщение. Что-то вас гнетёт, Хизэши-сан. Что?

Досин налил вторую чашку саке.