Повести, рассказы, миниатюры

Сомнения стали его одолевать, он бежал как ненормальный к телефону, к двери, порой ему казалось, что за ним следят, стал нервным, хотя принимал крайние меры предосторожности в отношениях с Ольгой. Разговоров о семье, о прошлом он старался избегать с нею, хотя немножко знал про неё, с её же слов, – что была замужем, супруг, большой любитель выпить по вечерам, бил её иногда и унижал. Как-то раз после очередного свидания у неё в кабинете, надевая белый халат на своё смуглое обнажённое тело, она как-то странно на него посмотрела и сказала:

– Сегодня юбилей, ровно месяц, как мы встречаемся.

– Надо отметить, радость моя, пойдём к тебе вечером, купим тортик, шампанское, мороженое.

– Ах вот как! А почему бы не сходить к тебе, я ещё у тебя не была ни разу, может, с женой познакомишь? Или ты холостяк у нас? – сказала она, медленно садясь за стол, на котором выписывала рецепты и ставила диагнозы. Юра почувствовал, как спина покрылась холодной испариной.

– Что же ты молчишь, Юра Павлович? – постукивая ручкой по столу.

– Да сказать нечего, всё ты знаешь про меня, даже добавить нечего, настолько ты осведомлена.

– Нехорошо обманывать супругу, ой как нехорошо, – смотря прямо в глаза, с издёвкой продолжала она, – а может, ты её не любишь, так это в корне меняет дело, но так продолжаться больше не может, или я, или она, выбирай.

Юра встал, угрюмо побрёл к выходу, в дверях он остановился и, бросив презрительный взгляд в её сторону, сказал сквозь зубы:

– Она!

Прошла целая неделя, жизнь начинала входить в своё привычное русло: работа, ужин, диван, телевизор, кровать. Теперь он старался забыть её, которая как вихрь ворвалась в его размеренную жизнь, но она не вылезала из головы, как навязчивая идея, как мелодия модной песенки в голове, когда чувствуешь, что она бредовая, отдаёт фальшью, но не можешь избавиться от неё.

В тот проклятый день, чувствуя угрызения совести, немного успокоившись после расставания с Ольгой, он зашёл в магазин цветов, купил нарядный букет, потом бутылку вина и блестящую коробку конфет, перевязанную красной лентой. Зайдя домой, по привычке окликнул Таню, но она не отозвалась, наверное, ещё не пришла с работы, подумал он. Прошёл на кухню, разложив покупки на столе, зашёл в комнату, чтобы сменить одежду, и увидел Таню, сидевшую на диване с заплаканными глазами и платочком в руке, который беспрестанно теребила. Чувствуя что-то неладное, он осторожно спросил:

– Случилось что?

– Да, случилось, звонила твоя любовница!

На улице, после скандала, Юра вздохнул полной грудью воздуха, которого ему почему-то стало не хватать, и сразу же получил хлёсткий удар дождём в лицо, это его немного освежило, но дышать было по-прежнему тяжело. Дождь продолжал неистовствовать, стегая его кнутами мокрых струй, буквально за каких-то пару минут оба с Джимом были насквозь мокрыми. Добежав до автобусной остановки, они укрылись под навесом. Джим сразу же стал стряхивать себя воду, окатив всё вокруг фонтаном мелких брызг. С меланхоличным выражением лица Юра сидел на скамейке и с глубоким безразличием смотрел по сторонам, его взгляд случайно упал на пустую телефонную кабину, которая была на противоположной стороне улицы. Как бешеный, он сорвался со скамейки и бросился под изумлённый взгляд собаки бежать к ней. Нервно набирая номер телефона, он повторял цифры вслух, ошибался, путался, снова набирал номер, пока не дозвонился. В трубке послышалось знакомое до боли «алло».

– Почему ты это сделала?

– Чтобы она знала, с кем живёт, ведь ты же кобель, Юра, озабоченный кобель, а она у тебя добрая, мне понравилась, доброго вечера мне пожелала напоследок, – со смехом, – жена любовнице доброго вечера желает, мир перевернулся с головы на ноги.

– Ты дрянь, наглая, злая, маленькая дрянь!

– Ну тогда прощай, Юра!

Прошло уже почти полгода, как он расстался с Таней, и тоска, незваная гостья, задержалась у него, почти каждый вечер, невозможно прогнать. Удручающее одиночество – он стал бояться, что эта неожиданная перемена в его судьбе тормознётся у него на всю оставшуюся жизнь. Особенно мучительны воспоминания о ней, её слова, голос, взгляд, тело, всплывали, обжигая душу, он готов был уже сто раз возвратиться под любым предлогом, на любых условиях, только бы возвратиться. Жизнь в деревне после работы шла тихим, размеренным ходом. Пару раз Юра пробовал сажать помидоры, но у них чернели листья от грибковых заболеваний, растения погибали, тогда он взялся подправить покосившийся плетень, но тот скривился ещё больше и стал напоминать соседского мужика – пьянчугу на пенсии, кривого от рождения. Обескураженный неудачами, он стал задумываться, как бы крыша не протекла зимой, а подняться проверить, в каком она состоянии, от неудач ему стало в тягость. Сидя на деревянном крыльце, куря сигаретки одну за другой, в стоптанных башмаках без шнурков, он не заметил скользнувшую тень позади себя, это был Джим, пёс лёг рядом с ним и громко залаял, смотря в глаза.