Повнимательнее, Картер Джонс!

Если страйкер отбивает мяч в зону перед собой, он сам решает, попытаются ли он и нон-страйкер совершить перебежку. Если мяч отбит в зону за спиной страйкера, решение о перебежке принимает нон-страйкер. А значит, каждый из двух бетсменов должен, принимая во внимание сноровку и скорость филдеров, прикинуть, успеют ли он и его товарищ добежать до поппинг-кризов раньше, чем мяч вернут в игру. Если бетсмен не успевает завершить перебежку, его выводят из игры: это называется «ран-аут».

Крикетная команда восьмого класса столпилась вокруг Дворецкого, а я спросил:

– Как вам это удалось?

Дворецкий слегка запыхался. Он же дородный.

– Молодой господин Картер, – сказал он, пыхтя, – как я уже отмечал, пользоваться своими знакомствами надлежит благоразумно и с толком. Теперь у команды «Индия» есть шанс сыграть все оверы – при условии, что милейший мистер Дельбанко поддастся на уговоры и не прикажет своим футболистам захватить стадион школы Лонгфелло. Способна ли «Индия» на серьезную попытку наверстать разрыв в сорок шесть очков?

– Где уж ей, – сказал Сингх.

Дворецкий посмотрел на Кребса.

А Кребс – на Дворецкого.

– Мой отец стал директором по спортивной работе?

Дворецкий кивнул.

– Как только что было объявлено.

– Как вам это удалось?

– Поднят зверь. С отвагой в сердце риньтесь в бой[37]. Молодой господин Кребс, вы готовы выполнять обязанности капитана?

– Прямо не верится, – сказал Кребс.

– Расставляйте команду на позиции, – сказал Дворецкий.

Кребс заулыбался и кивнул.

– Челл, Хеттинга, вы – первые бетсмены. – И лицо у него стало мечтательное – я впервые видел, чтобы Кребс, стоя на крикетном поле, уносился мечтами куда-то вдаль. Куда, не знаю, но определенно в счастливые края.

А вот на трибунах у всех были такие лица, словно они всю жизнь мечтали оказаться именно здесь и именно в эту минуту. Два старичка в белых свитерах здорово разволновались. Свесились через поручни, один махал деревянной тростью и что-то невнятно кричал. Эмили, Шарли и Энни тоже здорово разволновались. Они вопили что есть мочи. И даже мама, по-моему, здорово разволновалась. Аплодировала стоя, и плед спадал с ее плеч.

Малыш спал на руках у папы.

И вот что я еще скажу: даже Дворецкий разволновался. Сиял – ну прямо рождественское утро.

– Август, значит? – спросил я.

– Честное имя. В нашем роду оно передается из поколения в поколение, начиная с деда моего деда.

– И все-таки имя немножко дурацкое. Только подумайте: все равно что жить с именем Сентябрь.

– С именем Сентябрь решительно ничего общего. Но жить с именем, которое тебе дали в честь благородного римского императора, – да, в чем-то похоже.

– Но всех римских императоров поубивали их подданные, нет?

– Молодой господин Картер, супруги Уилл и Ариэль Дюрант, историки, написали прекрасный, хоть и объемный многотомный труд «История цивилизации». В ближайшем будущем вы с ним познакомитесь. Что ж, идем играть?

– Вы мне не сказали, что отец Кребса стал директором по спорту.

– Время было неподходящее.

– А как вам это уда…?

– Молодой господин Картер, бывают моменты – и довольно часто, – когда нам выпадает возможность служить высоким целям. Бывает, что нужное слово, произнесенное в нужный момент, приносит миру огромную пользу, – и, как правило, так срабатывает доброе и ободряющее слово. А теперь, полагаю, ваша прямая задача – ободрять господ Челла и Хеттингу, бетсменов вашей команды. – Он обернулся к крикетной команде восьмого класса. – Команда «Индия» отбивает. Команда «Британия» занимает позиции в поле – и без промедления. Господин Кребс, вашим бетсменам нужны биты. Господа Сингх и Дженкинс, вы наши боулеры, верно?