Повод для беспокойства

– Пять лет назад, – вещал ее собеседник, – телевизионный сигнал передавался по воздуху, а телефонный – по земле. Через пять лет все будет наоборот.

Джин извинилась и выскользнула в сад. В боковую калитку вошел молодой человек с зеленой дорожной сумкой, показавшийся ей смутно знакомым. Шелковый пиджак, рубашка в цветочек. Наверное, друг Кэти и Рэя, подумала она. Парень уронил сумку – и вот его уже кто-то обнимает, они кружатся, и все на них смотрят. Господи! Джейми! Значит, это Тони, и они целуются на глазах у ошарашенных гостей.

Первым побуждением Джин было отвлечь гостей – сорвать со стола скатерть или громко закричать. Однако все уже вовсю смотрели на происходящее (у Брайана в буквальном смысле упала челюсть), и их не отвлекла бы от этого зрелища даже пулеметная очередь.

Время остановилось. Все замерло. Двигались только Джейми и Тони, и пепел, падающий с сигареты Эда. Надо что-то сделать. Немедленно. Джин подошла ближе. Парни оторвались друг от друга, и Тони посмотрел ей прямо в глаза. Мир задрожал, словно машина на краю отвесной скалы.

– Вы, должно быть, Тони? – выдавила из себя Джин.

– Да, – ответил Тони, демонстративно не убирая руку с талии Джейми. – А вы – его мама?

– Да.

– Приятно познакомиться. – Он протянул свободную руку.

– Мне тоже.

Джин потянулась обнять парня, показывая ему, что действительно рада, а всем остальным – что он здесь желанный гость. Тогда Тони наконец отпустил Джейми и обнял ее. Парень ее сына был значительно выше, чем ей сначала показалось, и их объятие выглядело, должно быть, комично. Однако никто не смеялся.

Джин думала, это продлится пару секунд, но ей пришлось прятать лицо на груди у Тони значительно дольше: она почувствовала, что плачет. Ей хотелось показать всем, что она с радостью принимает Тони в свою семью, а вовсе не то, что она плачет в объятиях малознакомого человека.

– Тони, мать твою! Приехал! – радостно взвизгнула Кэти, и это всех отвлекло.

133

Джордж остановился возле Дэвида, расставив ноги и сжав кулаки. Дэвид, как назло, смотрел в другую сторону. Джордж не мог попросить его повернуться: обращаясь к кому-то с просьбой, ты тем самым признаешь его доминирующей особью. Как у собак. А доминировать должен он, Джордж.

С другой стороны, хватать Дэвида за плечо и насильно поворачивать лицом к себе он тоже не хотел, потому что так поступали драчуны в барах, а он не желал лишнего шума.

Джордж стоял, не зная, как быть, но тут его заметила собеседница Дэвида.

– Джордж! – сказала она.

Дэвид с улыбкой обернулся к нему, взял сигарету в левую руку и протянул правую для рукопожатия. Джорджу пришлось пожать его руку и сказать: «Привет, Дэвид», хотя он подошел совсем не за этим.

– Наверное, ужасно гордишься дочерью, – заметил Дэвид.

– Дело не в этом, – ответил Джордж.

Женщина улизнула.

– Да. Ты прав, – кивнул Дэвид. – Все так говорят, но это эгоистично. Главное – чтобы Кэти была счастлива.

Черт, скользкий, как угорь. Джордж начинал понимать, как Дэвиду удалось вкрасться в доверие к Джин. Подумать только, он проработал с этим человеком пятнадцать лет!

– Сара мне рассказала, что Кэти с Рэем заплатили за все сами, – подняв бровь, сказал Дэвид и обвел рукой комнату, как будто свою собственность. – Хитрый ход, Джордж!

Пора! – подумал Джордж и начал:

– Боюсь, что…

Однако Дэвид не дал ему договорить, дружелюбно поинтересовавшись:

– А как вообще жизнь?

У Джорджа закружилась голова. Дэвид спрашивал так искренне, так участливо, что он с трудом поборол искушение рассказать, как покалечил себя ножницами и попал в больницу, узнав об измене жены.

Он понял, что не выставит Дэвида. У него просто нет сил. Ни моральных, ни физических. А если попытается, то наделает шума и обидит Кэти. Наверное, не стоит. В такой день, как сегодня, надо думать о Кэти, а не о своей оскорбленной гордости.

– Джордж! – повысил голос Дэвид.

– Да?

– Я спросил, как дела.

– Хорошо, – сказал Джордж. – Просто отлично.

134

Кэти отодвинула блюдо с лососем. Еще кусочек – и она лопнет, к тому же надо оставить место для тирамису. Рэй нашел под столом ее ногу. По левую руку от Кэти мама с Аланом рассуждали о морознике и декоративной капусте. По правую Барбара рассказывала папе, как здорово путешествовать в трейлере. Папа выглядел вполне счастливым: очевидно, думал о чем-то своем.

Они сидели сантиметров на двадцать выше, чем все остальные, и как будто смотрели телевизор. Официантки в белых смокингах. Звон бокалов. Негромкое шуршание скатертей. Увидев в дальнем конце шатра Дэвида Симмондса, развлекающего светской беседой Мону, Кэти удивилась. Она указала на него Рэю и решила не обращать внимания, как на злосчастного пса Эйлин и Ронни, страшно огорченного временным переселением в соседский сад. Кэти облизала пальцы и стряхнула с тарелки хлебные крошки.

Тони с Джейми так и держались за руки, сидя за столом. И даже мама находила это трогательным. Родители Рэя не обращали внимания. Возможно, у них плохое зрение. Или в Хатлпуле такое в порядке вещей.

– Как делишки? – тронул ее за плечо папа.

– Хорошо, просто прекрасно, – ответила Кэти.