Повод для оптимизма? Прощалки

В общем, получилось так, что я полетел в Лондон и там брал это интервью. Это было в прошедший четверг, повторяю, это было в Лондоне, в посольстве Эквадора. Этим человеком и моим гостем 30 октября будет создатель WikiLeaks Джулиан Ассанж.

Вот такая история. Лишний раз я убедился в том, что если очень стараться, очень хотеть и добиваться, то, как правило, получается.

* * *

Много лет тому назад я познакомился с одним американцем, зовут его Даниэль Эллсберг. Это тот человек, который работал в закрытых архивах и натолкнулся на документы, из которых стало ясно, что президент страны Линдон Джонсон солгал, когда сказал, что на американский корабль напали северовьетнамские торпедные катера в Тонкинском заливе. До этого момента, во время вьетнамской войны, Америка не бомбила Северный Вьетнам, но вот этот случай давал повод. Однако, как выяснилось из этих документов, никакого нападения и не было – это была ложь, это было придумано специально, для того чтобы бомбить Северный Вьетнам. И вот Эллсберг это обнаружил.

Он растерялся поначалу. Как же быть? Ведь если каким-то образом обнародовать эту информацию, можно нанести большой ущерб репутации и президента, и самой страны, ее престиж очень серьезно пострадает. И все-таки Эллсберг решил, что он обязан это сделать: он должен обнародовать эту информацию, и власть должна отвечать за обман своего народа. За то, что солдаты гибнут из-за лжи.

Эти секретные документы он передал газетам The New York Times и Washington Post. Им надо было решить, что делать, публиковать или не публиковать. Они в конце концов это все опубликовали. И в результате Линдон Джонсон не стал баллотироваться на второй срок, и антивоенные настроения или даже движения в Америке очень сильно выросли. Решение было тяжелое, но все-таки оно было принято.

Так вот, спрашивается, как вы думаете, вот этот поступок Эллсберга – патриотический? На мой взгляд – да, но многие считают, что нет. А если бы вы были на месте его, как бы вы поступили? Непростой вопрос, но простых вопросов вообще нет.

* * *

Я не стал в программе «Познер» говорить с госпожой Бурджанадзе об Абхазии, решил не сыпать соль на раны.

Года полтора тому назад я был в Тбилиси по личному делу, и меня попросили дать интервью для телевизионного канала «Имеди». Он был создан Бадри Патаркацишвили, и поскольку я, в отличие от многих, не только любил Бадри, но и говорю об этом сегодня, хотя это совсем не модно, я согласился.

По ходу этого интервью возник вопрос Абхазии. Я, конечно, не помню дословно, что я сказал, но я рассказал о том, что начиная с 1976 года в течение нескольких лет кряду я отдыхал в Пицунде, то есть в Абхазии. И за эти годы у меня возникло довольно много знакомых, как среди грузин, так и среди абхазцев. И вот наблюдая за ними, я убедился, что особой дружбы между ними нет.

Грузины относились к абхазцам, скажем так, свысока, как к людям второго сорта, и не стеснялись говорить об этом вполне громко и в моем присутствии. Я был свидетелем нескольких драк между грузинами и абхазцами. Я отчетливо помню ощущение, что эти отношения ничем хорошим не закончатся. И хотя это, конечно, не научное исследование, но такое у меня, я повторяю, было ощущение, что вообще абхазцы не особенно хотели быть частью Грузии.

Об этом я и сказал в интервью.

Боже мой, что тут началось! В грузинских СМИ сказали, что я агент Москвы, что я засланный казачок, что я враг грузинского народа… ну, в общем, чего только обо мне не сказали. А ведь я только рассказал о том, что я видел, и это правда, о том, что я подумал, не более того. И особой толерантности у свободолюбивых грузинских господ и дам я не встретил.

Вообще право народа на самоотделение и вопрос сохранения целостности государства противостоят друг другу. И к сожалению, международное право никак не говорит, что важнее, нет ответа на этот вопрос. И поэтому он такой тяжелый и болезненный.

Конечно, если бы не было истории с Косово, не было бы, возможно, и истории с Абхазией, и с Каталонией, например. Но история-то с Косово была, спасибо НАТО и, конечно, моим дорогим Соединенным Штатам Америки. И не совсем понятно, как это все расхлебывать.

* * *

Я никогда не думал, что скажу что-нибудь похвальное по поводу телевизионного канала RT. Я, человек, проработавший двадцать пять лет во внешнеполитической пропаганде в советское время, сильно невзлюбил этот жанр, ну и отсюда мое отношение к этому каналу, оно не меняется. Но глядя на то, как в Конгрессе США, да и не только в Конгрессе, а целом ряде американских СМИ добиваются того, чтобы «припаять» к RT ярлык «иностранного агента», я неожиданно для себя испытал некое странное дежавю.