Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003

Вы меня правильно только поймите. Я вас не покупаю. Вы — государственно мыслящий человек. Такие люди, как вы, нам в Думе и нужны. Мы с вами сотрудничать в любом случае будем.

Но, честное слово, зачем вам лезть в эту чужую и глупую притом игру? Сегодня — среда. Голосование — в субботу. Поезжайте завтра или в пятницу домой, в округ — срочно. Хотите, мы вам какое-нибудь неотложное депутатское дело организуем. А оттуда отбейте телеграмму. Правительственную. „Горячо поддерживаю все пять пунктов обвинения. Прошу внести мою телеграмму в протокол и засчитать мой голос. Депутат N. М-ский округ № * К-ской области. 15 мая 1999 года“^[377]. Ну как? Лады? Жду звонка. Звоните на мобильный или в офис в любое время дня и ночи».

«Они пригласили Горбачева, Хасбулатова, Руцкого, Грачева… Никто из них не придет. Что говорить? О чем? О развале Союза, разгоне Верховного Совета, Чечне — обо всем, что произошло за последние девять лет? А о чем должны рассказывать патриотические писатели, которых тоже позвали? Они-то, наверное, придут^[378]. Ведь „поэт в России больше, чем поэт“. Зато юрист в России меньше, чем юрист. Это — или „голый министр“, или легкомысленный прокурор, или сын юриста^[379]. Поэтому, с юридической точки зрения, их импичментная конструкция, конечно, критики не выдерживает». — Питер Блэйк, выйдя из Думы, медленно шел по Моховой по направлению к старому зданию МГУ.

«Правда, и в нашей стране бесконечных юристов, их реальных и потенциальных клиентов в конечном счете вопрос решила не юридическая казуистика, а политические расклады. Поэтому Клинтон и уцелел^[380]. Но его в самый разгар скандала поддерживало более 60 процентов американцев. А у них картина прямо противоположная. — С этими мыслями Пит дошел до поворота на Большую Никитскую и остановился на переходе, раздумывая, заглянуть ли на журфак или идти вверх по Никитской к бульварам. — Согласно социологическим опросам^[381], более 70 процентов считает, что Ельцин заслуживает импичмента. И вот она странность русской души: с кем ни поговори, никто не верит, что отставка президента возможна. Побеседую-ка еще с народом». — И американец решительно двинулся в сторону университета.

У памятника Ломоносову примостилась стайка ребят, которые курили и болтали о чем-то своем.

«Добрый день, коллеги, Питер Блэйк, корреспондент газеты „The New York Mail“, — по-американски вежливо представился Пит. Студенты уважительно присвистнули. — Меня интересует ваше отношение к импичменту президента Ельцина. Вы наверняка знаете, что завтра Государственная дума начинает…»

«Да знаем мы все, — перебил Пита долговязый парень в потертой джинсовой куртке. — Вообще, стыдно за президента, которому надо доказывать, что ему давно пора в отставку. С другой стороны, нет преемника, которого бы все признавали. А раз так, импичмент не имеет смысла. Поэтому вряд ли удастся. Да и деньги на новые выборы опять надо выпрашивать у вас, американцев, у МВФ. А вы же будете требовать продолжения нынешнего курса. А он нужен только ельцинскому окружению и криминальной элите»^[382].

«Браток, — подключился к разговору совсем юный мальчишка с банкой пива в руках, — ситуация, понимаешь ли, следующая: массовая импотенция захлестнула страну. Кризис, одним словом. Верхи не могут, низы… тоже не могут. И это на фоне того, что все хочут. Срочно необходим препарат, поднимающий силу воли, и которого будет достаточно „одной таблэтки“». Говоривший смял руками банку и захохотал.

«Тебе уже достаточно, — сердито сказала девушка с пирсингом на хорошеньких пухлых губах. — Я поддерживаю Ельцина только за то, что он пока единственный сдерживает коммуняк. А Зюганов, смертельно боящийся власти и из-за этого еще сильнее ненавидящий Ельцина, будет еще хуже».

Другая девушка, с толстой светлой косой и большими правдивыми глазами, настоящая отличница по виду, заговорила, захлебываясь от волнения: «Никто в Европе или Америке среди бела дня не расстреливал собственный парламент и мирных безоружных людей, как это сделал Ельцин в 1993 году. Он никогда не заслуживал того, чтобы быть главой русского государства. Выборы 1996 года — это фальшивка. Нужен не импичмент, а открытие уголовного дела».

«Господа-товарищи, без язвенника и алкоголика, трехпалого и отравителя канализаций, разгонщика парламентов и истребителя национального богатства шептались бы вы сейчас на нарах в Сибири. Те, кто выжил бы. А не с этим агентом ЦРУ, ФБР или — чего у них там еще есть?» — После реплики парня, который был явно лет на пять старше остальных участников разговора, Пит поблагодарил всех за беседу и попрощался.