Жослен Бракелондский описывает интересный случаи: судебный поединок между Генри из Эссекса, обвиненного в трусости и измене, и его родственником, Робертом из Монфора, в котором Генри был побежден и брошен на месте сражения умирать. Однако он поправился и после случившегося стал монахом. Второй приведенный случаи закончился не так благополучно: свободный держатель келаря по имени Кетел был обвинен в воровстве, и после проигранного поединка его повесили. После чего следует любопытное замечание, поясняющее то, как проходил по добный суд. Жослен передает слова жителей Бери Сент Эдмундс: «Если бы этот человек жил только внутри нашего поселения, то дело бы не дошло до божьего суда, но попытался оправдаться с помощью клятв соседей».
Аббат и монастырская братия, увидев правду, приняли меры, чтобы возместить потери своих держателей.
Самсон как землевладелец и аббат также должен был иметь свой суд. Однажды перед ним предстали два рыцаря из Рисби, Вильгельм и Норман, приговоренные выплатить огромный штраф в 20 шиллингов, и вот как он обратился к ним (это интересно, так как дает представление о путешествиях и гостеприимстве):
«Когда я был монахом, меня однажды послали в Дарем по делам нашей церкви. Когда я возвращался домой, в Рисби меня застигла глубокая ночь (именно там и жили рыцари), и мне пришлось умолять о гостеприимстве. Я отправился к господину Норману, но он отказал мне в крове. Затем я пошел к господину Вильгельму, где получил приют; меня приняли с почестями. Таким образом, 20 шиллингов безо всякой снисходительности я возьму с господина Нормана; а господина Вильгельма я поблагодарю, полностью освободив его от выплаты названной суммы». «Да будет проклят этот суд аббата, — сказал другой истец, — ведь ни золото, ни серебро не помогут мне разорить моего врага». Честно говоря, чем больше мы узнаем об аббате Самсоне, тем больше он нам нравится.
Таковы наши представления о жизни нормандцев. Но нам следует также помнить, что в те времена жизнь представляла собой не только «работу и никаких игр», нормандцы любили «играть» не меньше, чем работать.
В свободное время они развлекались различными играми, требовавшими умений и азарта. Мы читаем о шахматах и шашках, которые, похоже, были весьма популярны. Шахматные фигуры вырезали обычно из слоновой кости или кости кита.
Древний хронист, описывавший различные развлечения, называл шахматы увлечением мудрых, а шашки — Увлечением рыцарей, в то время как, отмечал он, «молодые холостяки проводят свое время в турнирах и других Упражнениях, а также любят смотреть петушиные бои и Участвовать в травле медведей и быков, борьбе и других состязаниях».
Детские игры были миниатюрным повторением развлечений взрослых. Куклы с незапамятных времен вызывали горячую симпатию у девочек, а мальчики находили в играх не меньшую радость и, как современные дети любили играть в солдатики, игрушечных лошадок, наездников и деревянные игрушки различных видов.
Два мальчика на рис. 108 играют с деревянными солдатиками на шарнирах, одетых в доспехи той эпохи. Ноги у игрушек были утяжелены с целью сохранения баланса, человечков нужно было резко дергать вперед и назад за веревочки, проходившие через середину их тел. Руки крепились так же, как и ноги, двигаясь вместе с движением фигурок под влиянием ослабления или натяжения веревки со стороны маленьких воинов, заставлявших свои игрушки ходить и двигаться, весьма воинственно размахивая мечами.
Также в этой книге, мы представляем изображения манускриптов каждой из рассматриваемых эпох, так как рукописи являются одним из самых характерных видов искусств в Средневековье и не только красивы сами по себе, но и раскрывают дух эпохи. На вклейке помещены иллюстрации, знакомящие с костюмами и орнаментами каждого периода (XII в. — листы 5; 6, в; XIII в. — лист 12, XIV в. — листы 17; 19; 20; XV в. — листы 25, а, б; 26, а, б, в, 27; 32), а для дальнейшего рассмотрения можно обратиться к развитию рисунка и тиснения. Рукописи и рисунки, несомненно, тесно связаны с фресками и рисунком на цветном стекле, а также с резьбой по дереву На вклейке (лист 6, в) представлена страница из требника, написанного для аббатства Леснес (Эрит, графство Кент, около 1200 г.). Там есть и ноты для вокального исполнения, а нарисованные щуки служат для образования заглавной буквы
На рис. 110, венчающем данную главу, изображен орнамент того времени. Он частично объясняет, почему нормандский стиль иногда называют романским; ведь в этих четких линиях можно увидеть сохранившиеся черты искусного римского узора. Орнамент, представленный здесь, мог использоваться для резьбы по камню, вышивки или окантовки рукописных страниц.