Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века

Особое внимание уделялось семьям с инвалидами, получившими увечья на войне и потерявшими трудоспособность. Шамиль требовал от своих подчиненных, и в первую очередь от наибов, чтобы те оказывали всяческую помощь таким семьям. Между тем нередко сами бывшие бойцы обращались к имаму за материальной поддержкой для своей семьи, которая испытывала нужду. В частности, в одном из писем Шамиля к наибу Умару говорилось о необходимости оказать содействие семьям инвалидов, не оставлять без внимания их жалобы[489].

Преимущественно помощь людям, потерявшим дееспособность, оказывалась в натуральной форме – продуктами, сеном, дровами и пр. Так, обращаясь в 1846 году к согратлинскому наибу Мухаммаду, Шамиль настаивал на помощи зерном тем, кто в этом нуждался[490]. При этом в письме подчеркивалось, что это обязанность имамата[491].

Социальная помощь касалась и семей казненных преступников, изменников, которые перешли на сторону русских во время военных действий. По некоторым сведениям, имам, заботясь об их семьях, лично оказывал помощь «беспомощным сиротам»[492], забыв, что они дети изменников. Подобный подход, несомненно, свидетельствовал о том, что сироты казненных преступников не оставались без минимальной социальной поддержки имамата.

В имамате старались решить не только проблемы материальной поддержки вдов, но и нередко наладить их личную жизнь. Так, законодательно были закреплены некоторые установки, касающиеся замужества вдов. В имамате была специально утверждена комиссия, в функции которой входило соединять вдовцов брачного возраста. Такая инициатива сельской общины была продиктована, с одной стороны, стремлением как можно скорее найти надежную опору для вдовы и опекуна для детей-сирот. А с другой стороны, забота об овдовевших горянках объяснялась стремлением решить проблемы демографического характера.

По имеющимся сведениям, создать новую семью удавалось в подавляющем большинстве случаев[493]. Очевидно, что особо не противились замужеству и вдовы. Оказавшись в тяжелом экономическом положении, они видели в новом замужестве перспективу для себя. Что касается общества, то оно положительно санкционировало такие браки, снимая с себя часть ответственности за вдов и их семьи.

Рассмотрим практику социальной поддержки дагестанским женщинам и их семьям в годы Кавказской войны со стороны российского государства. Эта проблема была в центре внимания кавказской администрации, где имелись свои особенности, зависящие от конкретной политической ситуации. Главным определяющим фактором была лояльность главы семейства к царской власти. Надо сказать, что женщинам из неимущих слоев со стороны российского государства социальная помощь не оказывалась. Если солдатским вдовам из русских семей государством полагалась хоть минимальная социальная поддержка[494], то всего этого были лишены дагестанские женщины.

Особое значение придавалось социальным выплатам вдовам и семьям горских высокопоставленных особ. Соответственно, и размер пособия, который назначался из государственной казны, был весьма существенным. В архивных источниках содержатся материалы официальной переписки кавказского командования, касающиеся вдов высокопоставленных особ и их материального обеспечения. Вмешательство царской администрации в судьбы женщин гарантировало им возможность положительного решения многих ходатайств, с которыми они обращались к властям. Но опять-таки положительного решения можно было ожидать только при условии лояльности семьи просительницы к российским властям.

Интересна в этом плане судьба вдовы Хасан-хана Аварского, убитого царскими войсками за его попытки строить козни против России. После его смерти осталась вдова с детьми.

В «Актах Кавказской археографической комиссии» имеются сведения о ходатайстве вдовы русским властям. Об этом в августе 1823 года генерал Ермолов писал в письме к генералу Грекову, подчеркивая, что вдова просила майора князя Муса-Хасаева о покровительстве начальства ее детям[495]. Она уведомляла в письме, что подданные ханства будут преданно служить ее сыну, даже лучше, чем покойному Хасан-хану[496]. Главной ее целью было донести до русских властей, что ее сын по праву должен наследовать престол Аварского ханства[497].

Любопытна реакция русских властей на это ходатайство. Учитывая, что вдова и ее дети были наследниками изменника, отказ был вполне ожидаем. Кроме того, отказ объяснялся тем обстоятельством, что вдова не выполнила условий, выдвинутых властями. А именно: она не покинула Аварское ханство, на которое уже не имела права претендовать, как это требовали русские власти[498]. Очевидно, что невыполнение вдовой условий привело к тому, что наследником Аварского ханства стал назначенный российскими властями Сурхай-хан.