Поздняя греческая проза

XIII, 31

Ксенократ из Халкедона, Платонов ученик, был человеком добросердечным и испытывал не только любовь к людям, но и сострадание к неразумным тварям. Как-то, когда Ксенократ отдыхал под открытым небом, на колени к нему сел воробей, которого преследовал ястреб, Ксенократ с радостью дал ему приют и укрывал до тех пор, пока ястреб не улетел прочь. Когда опасность миновала, он раздвинул складки одежды и выпустил воробья, сказав, что не предал ищущего защиты.

XIII, 33

Египтяне рассказывают, что на свете жила красавица гетера по имени Родопида. Однажды, когда она купалась в реке, случай, по воле которого нередко происходят самые необычайные и неожиданные вещи, послал Родопиде счастье, достойное не столько ее сердца, сколько красоты. Пока она была в воде, служанки сторожили ее одежду. Тут с высоты спустился орел и, похитив сандалию Родопиды, улетел. Сандалию он принес в Мемфис и бросил на колени царя Псаммитиха, когда тот творил суд. Царь пришел в восхищение от красоты и искусства, с каким была сделана сандалия, а также от поступка орла и велел по всему Египту разыскивать владелицу сандалии, а найдя, взял ее в жены..

XIV, 12

Чтобы не скучать во время пути, персидский царь возил с собой липовую дощечку и обстругивал ее ножичком. Так он коротал время. У него ведь не было ни книги, чтобы читать о чем-нибудь значительном и возвышающем душу, ни способности обдумывать вещи благородные и достойные размышления.

XIV, 22

Некий тиран Триз, желая предотвратить заговоры и злоумышления против себя, запретил подданным где бы то ни было, на улице и в домах, разговаривать друг с другом. Это оказалось совершенно невыносимым, и они решили хитростью обойти приказ тирана: кивали друг другу головой, делали движения руками, глядели либо мрачно, либо спокойно и весело, в беде и печали насупливали брови, лицом рассказывая ближнему о своем душевном страдании. Скоро и это стало страшить тирана: он опасался, что при красноречивости телодвижений даже самое молчание подданных чревато для него опасностями. Тогда он запретил им и такие беседы. После этого один согражданин Триза, не в силах больше терпеть и бездействовать и желая покончить с единовластием, пришел на рыночную площадь и залился горькими слезами. Со всех сторон его сейчас же окружил народ и тоже стал лить слезы. Тут до тирана дошла весть, что все стоят недвижимо, но плачут навзрыд. Триз поспешил и этому положить конец и поработить не только язык подданных, не только движения, но лишить даже глаза прирожденной им свободы; со всех ног в сопровождении телохранителей он бросился на площадь, чтобы пресечь плач. Едва народ завидел его, как отнял оружие у его телохранителей и убил тирана.

О природе животных

I, 13

Есть рыбы, способные к добропорядочной жизни. Когда, например, самец этнейской рыбы вступает в брачный союз со своей подругой, он перестает обращать внимание на всех других самок и при этом не нуждается ни в залогах верности, ни в приданом, не боится преследования за дурное обращение, не трепещет перед установлениями Солона[568]. О, благородные и достойные уважения законы, которыми бесстыдно пренебрегают порочные люди!

I, 52

Ласточка возвещает наступление лучшей поры года. Она расположена к человеку, охотно селится с ним под одной крышей, прилетает, когда ей вздумается, и улетает, когда захочет. Люди же привечают ее, памятуя гомеровские законы гостеприимства, которые велят приветствовать приходящего и не удерживать готовящегося в путь[569].

III, 46

Индусу, укротителю слонов, достался как-то белый слоненок. Он выкормил его, постепенно совсем приручил, так что ездил у него на спине и привязался к животному. Слон тоже любил хозяина и платил великой благодарностью за то, что тот его выпестовал. Индийский царь, прослышав о слоне, стал просить его себе, а укротитель, ревнуя, как всякий любящий, и печалясь при мысли, что слоном будет владеть другой, не захотел его отдавать и вместе со своим любимцем скрылся в пустыне. Царь разгневался и послал людей, чтобы они отняли слона, а укротителя привели на расправу. Найдя индуса, царские слуги решили пустить в ход силу. Не тут-то было: сидя на слоне, он стал бросать в них камни, а слон тоже не давал своего хозяина в обиду. С этого дело началось. Когда же раненый индус упал на землю, слон, прикрывая его собственным телом, как воин щитом, убил многих нападающих, а остальных обратил в бегство; затем хоботом поднял хозяина на спину и отнес домой. Слон не отходил от него, как не отходит от друга любящий друг, и всячески выказывал свою привязанность. О исполненные пороков люди, у вас вечно трапезы, вечно звон посуды и хождение в гости; а в опасностях вы предаете ближнего и только кричите о дружбе!

VI, 48