Поздний гость: Стихотворения и поэмы

Зима. Трубящая эстрада,

Веселый выворот флажка, —

Кружится резвая наяда

На гладком зеркале катка.

Влюбленных возгласов не слышит

Не размыкает нежных губ – —

Полярным жаром солнце пышет

На медном развороте труб.

Стуча коньками, выбегает

На лед румяная орда,

И вдруг звезда, треща, врастает

В твердыню лопнувшего льда.

Отважно розовеют лица,

Вдали дымится белый прах, —

Вся в горностае и в стихах

Сегодня зимняя столица.

Поклон, наклон, – и вот, с разгона, —

(Метка рука) – издалека —

Удар лукавого снежка

В седое золото погона.

Какой ожог! Но скоро, скоро! – —

Преодолен мундирный плен, —

Летит с морозной трелью шпора

В охват услужливых колен.

И, весело гонимый вьюгой,

С прохладным зноем на щеках,

Я на серебряных коньках

Лечу с приветливой подругой.

1934

* * *

Где с вечера прожектор скудный

Задернут сеткой дождевой,

Корабль безмолвный и безлюдный

Проходит тенью огневой.

И стала ты неразличима,

Тебя как сном заволокло,

И только влажный запах дыма

Порывом ветра донесло.

Счастливый путь, – еще не поздно – —

Но дальний трепет фонаря,

Но в море первая заря, —

Отныне все нам будет розно.

Душа души едва коснулась —

И дрогнула, уязвлена,

И как балтийская волна

В тумане дождевом проснулась.

Бурлит, клокочет, берег гложет,

Без отражений, без лучей,

Седые кольца пены множит,

И мутный блеск ее – ничей.

1936

Венеция

Здесь тайны строгие забыты

Для смеха праздничных гостей,

Здесь все сокровища открыты

Для туристических затей.

Вотще крылатый лев маячит

В высокой лучезарной мгле, —

Никто его на всей земле

Не воспоет и не оплачет.

Он молча смотрит с высоты

На нищую свою столицу,

Он хмурит мертвые черты, —

Но мертвым ничего не снится.

Увы. Под небом голубым

Жизнь кажется давно ненужной,

Как этот пароходный дым

Над Адриатикой жемчужной…

Прими и не ищи иного,

Но ради прошлого убей

Хотя бы пару голубей

Обломком мрамора цветного.

1937

Луна-парк

Взлетела яркая ракета

И с треском лопнула. И вдруг

Весь зримый мир, весь древний круг

Распался на осколки света.

Все с громом рухнуло за нею,

В глухую закатилось ночь, —

Качели откачнулись прочь,

И черный тополь стал чернее.

Внезапной вспышкой огневою

Ослеплена, оглушена,

Душа в паденье дуговое

Как в черный вихрь увлечена.

И, пробудясь, уже не сразу

Земную скудость узнает, —

Крутую арку в пятнах газа,

Высокий тополь у ворот…

1937

* * *