Поздний гость. Стихотворения и поэмы

Поэзия! Живая роза
На острие карандаша,
Как бы притихшая душа
Играет листьями мороза
В ночном саду моих тревог, —
Тень осторожная у ног —

Поэзия! Почти зевая,

Мы правим Пушкина. Каков
Он в смысле магии стихов?
— Гремит музыка боевая —
Где эта, так сказать, струна,
Которая была б слышна?

И ямб классический к тому же

Теперь не в моде, — почему
Так полюбился он ему?
Свободный стих отнюдь не хуже, —
Ритмический рисунок, — вот
Где тайна магии живет!

Парижский критик мой, — недаром

Он обучал нас тридцать лет, —
О, сколько съедено котлет,
О, сколько выпито за баром!
Но как он весь еще горит,
Как по-французски говорит!

И всё же, мне порой сдается

(Какое слово!), мне порой
Мерещится (опять!) живой
Материал (увы!), где бьется
Без гофрированных прикрас
Живое сердце в добрый час.

VIII

О, сердце, сердце, символ странный
Любви и горестных потерь, —
Приотвори немного дверь
На зовы юности туманной!
О, как сжимается оно
От чувств, осмеянных давно —

Сентиментальных отступлений

Мне мил сомнительный закон —
Выносят кресла на балкон,
Апрельский день без преступлений,
Без героических страстей,
Быть может, даже без гостей.

На оцарапанной коленке

Живая корка наросла,
На свежей белизне стола
С загаром золотистым пенки,
И так тепло, и так светло,
Что хочется разбить стекло.

Девятый час, не очень поздно, —

Слышнее дачниц голоса,
Еще терзаться полчаса —
— Люблю, — сказал Евгений грозно —
И легким парусом возник
Его матросский воротник.

Так, рифма к рифме, понемногу, —

И первый черновик готов,
Виденье утренних мостов,
Приготовленье к монологу,
Не скрашенному новизной
В часы бессонницы ночной.

IX

Мы знаем Гингера и Блока,
На книжной полке у меня
Литературная родня
Без пятнышка и без порока, —
Шекспир, Набоков, Гуль, Платон,
В. Сирин, Слоним и Мильтон…

Здесь три спасительные точки

Отводят вовремя беду…
Вновь под вагоном на ходу
Постукивают молоточки,
И в мой полуреальный мир
Случайный входит пассажир.

Веревкой накрест перевязан

Его уродливый пакет,
Он ищет места, места нет, —
Никто, конечно, не обязан, —
И, щуря виноватый взор,
Он ускользает в коридор.

Одно мгновенье! Так знакома

Его седая голова —
Заглохший сад, роса, трава
И призрак чеховского дома —
Возможно ль? Дачная мечта,
Рассказ в печатных пол-листа —

Увы, литературным вздором

Я безнадежно начинен, —
Но если вдруг посмотрит он
Таким же близоруким взором,
Но если — И дрожит слегка
Стекло от встречного свистка.

X