Позднорожденные. Том 2

Но веки его не смыкались. Он не выдержал, вскочил и пошел в гардеробную. Открыл шкафы и стал с яростью вытряхивать ее платья на пол. Он швырял их, безжалостно стаскивал с вешалок, выгреб все белье и сорочки.

– Пропади! – он пнул горку одежды, отвернулся и прислонился лбом к дверце шкафа.

Если бы он мог, как Софи, облегчить душу слезами. Но глаза его были сухи.

Он понуро переступил одежду, сходил и принес коробку. Он сложил все ее платья, бережно осторожно, одно к одному. Нет, он не верил, что однажды она вернется и снова наденет их. Не бывать этому. И все же он уложил их аккуратно, потом белье и сорочки. Закрыл и унес в ее комнату.

Над изголовьем ее кровати горела гирлянда.

Линар хмуро вытащил ее из розетки и уложил в коробку к одежде.

Он зажег свет. Прошел по всему дому, собирая ее вещи – перчатки, обувь, заколки, тетради…

Ее больше нет в его жизни. Пусть боль останется только этой ночи.

Он уложил все в коробки, оставил в ее комнате и последний раз оглянулся. На подоконнике стояла коробка. С гримасой боли Линар отодвинул занавесь и взял ее в руки. Губы его задрожали.

– Почему ты не забрала его? – прошептал он. – Не хотела напоминаний? Все оставила мне? Как великодушно!

Гнев вскипел в нем. Он рванул замок на шкатулке, чуть не разорвал ее пополам. Венец был там, красивый, яркий тяжелый. Такой полагается Госпоже Сердца в день союза. Союза… которого никогда не будет! И даже память о котором Софи не пожелала взять с собой!

Листья и ягоды из метала и камней впились ему в ладони. Он разорвал Венец пополам, искривляя и сминая. Рука, которую он ободрал об кнам, вспыхнула болью. Вторая, порезанная об острые края метала, закровоточила. Линар бросил обломки в коробку и закрыл ее крышкой.

Впервые за эту ночь ярость, чистая злоба на Софи, овладела им. Вот ее доброта! Вот ее благодарность! И ее клятвы! И ее…

Он запрокинул голову и закрыл глаза.

Не клялась она остаться с ним навсегда. Он вырвал у нее эти слова в томной неге ложа. Что он сам мог пообещать, когда осыпал ее поцелуями, когда…

Линар тряхнул головой, погасил свет и побрел в свою спальню. Он лег, закутался и снова уставился в потолок.

Время текло медленно.

– Прошу… скорее… – взмолился он.

Боги не смилостивились. Рассвет пришел лишь тогда, когда ему было положено прийти. Линар увидел светлеющее небо, закрыл глаза и заплакал.

Глава 17 Элис Тарт

Софи сняла квартирку в районе, отдаленном от моря. Как оказалось, в Сландене все, что было ближе к береговой линии, сдавалось туристам за баснословные деньги. Она выбрала, почти не глядя, маленькую меблированную однокомнатную квартиру на холме в обычном спальном районе. Единственный ее плюс был балкон, с одного угла которого вдалеке можно было разглядеть синюю полоску воды.

Она могла бы снять роскошную квартиру. Денег ей дали с избытком, хватило бы на жизнь на год-другой. Но Софи было все равно. Она выбрала первую попавшуюся.

Первые недели затворничала. Питалась тем, что покупала в ближайшем супермаркете или заказывала на дом, смотрела новости по телевизору, болезненно искала в интернете информацию о Сиршаллене и том, что в нем происходило.

Ничего не было. Дни складывались в недели, Софи сидела дома, пугаясь каждого шороха. Купила краску и перекрасила волосы в черный. Сразу стала выглядеть чуть старше. Так больше подходило возрасту по паспорту, и Софи решила, что это к лучшему.

Наконец, она не выдержала и стала выходить. Бесцельно бродила по улочкам, съездила в центр, поглядела на базилику. Потом, с куда большим трепетом, на остатки крепостных стен. Они остались еще с тех, эльфийских, времен. Стены были массивными, из светлого камня. Когда-то они опоясывали весь город, сейчас, при людях, он расползся гораздо дальше, и это были лишь старые ветхие остатки былого, проглядывающие то тут то там между домами и дорогами.

Гуляя среди толп туристов, Софи поймала себя на мысли, что наверное ведь уже заразилась этой джоновой болезнью. Мысль не отдалась в ней ничем. Сейчас ей было все равно.

Софи сходила с ума от одиночества и безделья, от странного отупения, что владело ею. Как-то вечером, возвращаясь домой, увидела объявление о поиске официантов в кофейне и зашла на удачу.

У нее был лишь паспорт с местной пропиской. Никакого образования она не могла предоставить, но для официантки оно было и не нужно. Ее взяли на испытательный срок.

Почти через месяц после приезда в Сланден она впервые сходила подстричься и покраситься в парикмахерскую, прикупила одежды чуть больше, чем двое джинсов и три футболки, и вышла на работу.