Пожалейте читателя. Как писать хорошо

Там, на мысе Код, я действительно говорил сам с собой, а потом перестал – толком не знаю почему. Видно, боялся, как бы кто-нибудь не услышал и не сволок меня в психушку. Но когда я был помоложе, то всегда вначале произносил вслух все речи, которые готовил, и вообще пробовал на слух фразы, которые писал, старался узнать, легко ли их проговорить[480].

Другие прозаики, славящиеся стилем (скажем, Грейс Пейли[481]), проделывали то же самое. Читая текст вслух, вы слышите его не так, как при обычном безмолвном чтении, когда голоса звучат лишь у вас в голове.

~

Будучи прозаиком, вы имеете возможность вволю экспериментировать со звучанием. Вы можете имитировать речь разных людей, играть со стилем повествования, менять тональность и интонации – в зависимости от того, какую историю вы рассказываете. Но при всем при том существует ваш собственный узнаваемый писательский голос. (Во всяком случае он должен существовать.)

КУРТ ВОННЕГУТ-МЛ.

Скаддерс-лейн

Западный Барнстейбл

Массачусетс

11 июня 1968 г.

Дорогие Стивен и Сьюзен,

мы очень опечалены тем, что не будем иметь удовольствие видеть вас у себя. Умоляем вас прибыть когда-нибудь позже.

Я какое-то время изучал антропологию в Чикагском университете, и тамошние спецы по физической антропологии страшно злились на Господа, так скверно сотворившего зубы. Они держатся всего лет двадцать – совершенно ничтожное время.

Между прочим, Стивен, твое превосходное письмо стало для меня первым признаком того, что ты можешь высказываться на бумаге и комично, и раскованно. Все прочие твои тексты были ужасно мрачными, книжными, французскими. Попробуй-ка побыть в них настоящим южноафриканцем – и посмотри, что из этого выйдет. В «Нью-Йоркере» тебя тогда страстно полюбят, и гонорары польются рекой.

В Лондоне меня познакомили с Майклом Сиссонсом, заявив, что это самый крутой из местных литагентов. У меня же сложилось такое впечатление, что он был бы столь же счастлив и успешен, занимаясь продажей недвижимости.

Насчет Чили: когда Нельсон Олгрен впервые встретился с Хосе Доносо, он сурово поглядел на Хосе и изрек: «Думаю, очень славно родиться в такой длинной и узкой стране».

Мой гуггенхаймовский год подходит к концу[482]. Я уже получил последний чек. За этот год я дописал свою книгу про войну, сочинил небольшой сценарий для фильма, сделал несколько статей и обзоров. Вот так. Ну и хватит про этот год.

Обнимаю.

Приведу отрывок из письма, которое Курт некогда прислал мне и Стивену Грею, моему южноафриканскому соученику и другу. В этом послании, написанном летом, вскоре после того, как Воннегут ушел из айовской мастерской, он дает советы о том, как воздавать должное собственному уникальному голосу. Мы со Стивеном планировали посетить К. В. и его жену Джейн на мысе Код. Стивен, разговаривавший с явным йоханнесбургским акцентом, написал Курту, что мы не сможем приехать, потому что ему, Стивену, требуется срочно пойти к дантисту. В третьем абзаце своего очаровательного ответа Курт дает потрясающую рекомендацию насчет писательства.

Совет касается не только Стивена Грея, но и вас: пытайтесь быть тем, кто вы есть, не стыдитесь своего происхождения – и увидите, что будет.

~