Пожалейте читателя. Как писать хорошо

Нет, хотя сам я считаю себя «научившимся» писателем, а ведь среди авторов, которые активно пишут и печатаются, мало кто в таком признается. Вот что я имею в виду. В школе у нас выпускалась ежедневная газета, я в ней работал, и, поскольку я писал в ней для таких же школьников, как я, а не для учителей, мне было очень важно, чтобы они понимали то, что я говорю. Так что простота моих писаний – и это, между прочим, не какое-то плохое качество – объясняется тем, что моя тогдашняя читательская аудитория состояла из старшеклассников. Кроме того, сама идея незамысловатого стиля тогда носилась в воздухе: ясность, более короткие предложения, сильные глаголы, не напирать на всякие там наречия и прилагательные – ну, и тому подобное. А поскольку я и без того верил в достоинства прозы такого типа, я стал довольно-таки «обучаемым» по этой части и очень усердно работал, чтобы добиться как можно большей ясности и чистоты стиля.

Когда я пришел в Корнелл, опыт работы в ежедневной газете… позволил мне стать большой шишкой в корнеллской «Дейли сан». Думаю, именно это постоянное взаимодействие с газетной аудиторией сформировало мой стиль. И потом, я специализировался на химии, так что всякие высоколобые преподаватели литературы наставляли меня мало.

‹…› Мои руководители в «Сан» давали мне множество советов, которые опять-таки касались ясности, экономности текста и прочего в том же духе ‹…›. Журналы в ту пору процветали, и их редакторы неплохо знали, что это такое – правильно рассказать историю, хорошо изложить сюжет ‹…› И еще надо иметь в виду: вам приходилось делать то, что они вам говорят, иначе вы не смогли бы продать им ваш рассказ. ‹…› Так что я с самого начала проходил подготовку по части основных журналистских приемов – и мои наставники были настоящие мастера своего дела, в самом реальном смысле. Надеюсь, я достаточно ясно дал понять, что эти редакторы не были какими-то презренными тиранами. Это были сведущие профессионалы, увлеченные своей работой. Главное – я хочу сказать, что меня научили писать так, как я пишу сейчас [курсив мой. – С. М.][314].

~

А как насчет собственно рассказывания историй – если мы будем рассматривать его отдельно от писательства? Ведь писать прозу как таковую – это одно, а сплетать сюжет – другое. Воннегут обсуждал это со своим другом – писателем Сидни Оффитом. Тот преподавал значительно дольше Воннегута: в Нью-Йоркском университете, в колледже Хантера, в Новой школе[315]. «Должен вам сказать, – замечает Оффит, – что дар сюжетчика, дар рассказчика встречается реже, чем талант сочинителя поэтичной прозы или способность писать изящно. Гораздо, гораздо реже». Он добавляет: «Все мои студенты, которые умели писать истории с сюжетом, в конце концов увидели свои тексты в печати»[316].

И Оффит прав. Да, очень многие студенты пишут хорошо. Но тех, кто умеет рассказать историю, куда меньше.