Пожар Латинского проспекта

— В общем, мне всё понятно, — заключил я, — проблем с камнем никаких не вижу: круглые формы делать приходилось часто. Вот даже эта работа, — я ткнул в альбом.

— Хорошо! А с зонтом этим поможете?

— Ну, здесь не обещаю ничего: я — по камню.

— Договорились, — не особо меня услышав, кивнул сам себе хозяин, — если что здесь будет надо — вот, к парням обращайся!

Буду. Но на кой сдались их «зонты» — мои мельницы: «!No pasaran!»

* * *

— Слушай, Слава! Он мне сказал вчера цену прикинуть и ему озвучить.

— Ну, вот ты и рассчитывай: на сколько дней тебе там работы?

— Четыре-пять.

— Ну вот — чтоб по полторы тысячи в день, минимум, выходило.

— Ручная работа! — поддержал Джон. — Да ещё с камнем.

— Блин, там работы-то!.. Двести евро, короче, я ему заряжу! Только, может, sms отправить: вы же знаете — сказать язык у меня не повернётся!

— Нет, — решительно отверг предложение Слава, — так он и подумает, что ты боишься цену назвать. Не, позвони и скажи!

— Позвоню, ладно, позвоню, — кивал я. — Да, Славян, подкинь-ка, на бедность триста рублей!

По расчётам за квартиру, я остался должен Славе две с лишним тысячи — за вычетом авансов.

— Нормально, да? — зло усмехался у шефов за спиной Володя.

Ну, в общем, и верно — ни черта, фактически, я там не сделал.

— Слава, ты только записывай всё старательно — сейчас я с тобой с этого калыма и рассчитаюсь!

Это даже не семечки — шелуха от них. Всё главное начиналось сегодня в семь вечера!..

* * *

Впрочем, приперся-то я на сорок минут раньше. Выждав освободившегося Артёма, оттеснил его в краешек паркета.

— Вот, маэстро, здесь за полчаса! — я натурально всунул свёрнутые сторублёвки в карман его штанов. — Давайте по венскому вальсу сейчас пройдём!..

— Вы вот что… — Выудив деньги из кармана, Артём так же ловко всунул мне их в нагрудный карман и даже пальцем указательным прижал. — Посещайте занятия — и всё у вас получится. А чуть что — я и так покажу.

— Знаю, Артём, и спасибо вам огромное за это!.. Понимаете, — я заглянул в его глаза, — мне очень надо поспеть за своей партнёршей: она-то, видите, какая!

— Да, — гладя уже в сторону, кивнул маэстро, — схватывает она всё на лету. Но, повторяю, ходите регулярно на занятия, и у вас очень скоро будет получаться ничуть не хуже… Партнёрша-то спокойная у вас.

Непроизвольно, но выразительно я повёл я бровью.

— А, — тактично кивнул Артём, — на людях, да?

Пора было уже браться и за вальс венский…

А она опять не пришла. Опять партнёршей была белокурая, ни в чем не повинная…

Закончилось занятие, и, спускаясь по полутёмной лестнице, я набрал Любу. Ну, а что — разве права не имел? Даже — наоборот!

— Нет, у нас педсовет сейчас… Да, на следующем занятии буду.

Ну, и слава Богу!

* * *

И была пятница. Создатель в этот день сотворил уже почти всё, а я, убогий, только затевал своё, хотелось поверить, творение.

Как парни показали: ближе к проёмам оконным, чуть от стены дальней отступая.

— Это вот он так сбоку и будет?

— Ну, он так сказал!

Парни были братьями — непохожими близнецами. Саня был ростом поменьше, но явно симпатичней и отменно сложён.

— Ты чем занимался? — оценив его атлетические «крылья» — трапецию мышц спины, спросил я.

— Да ничем особенным, — пожал покатыми плечами он, — так, разве что железом балуюсь в спортзале.

Молодец!

Второй — Витя — почти всегда был как то дружественно-безучастно молчалив. Именно, так как-то. Глядя на его нетронутый ни единой складкой лоб, сдавалось, что интеллектом природа наделила их не поровну.

Хозяином же они недовольны были одинаково.

— Вот мне, вообще, это надо — размечать тут тебе?

— А он вам чего — за надзор не платит? — участливо морщил брови я.

— Агу, сейчас!

— Да, — сочувствуя несправедливости такой, качал Гаврила головой, — а сколько у вас здесь выходит-то — если не секрет?

Покатые плечи пожались опять.

— Да полтинник только и наскребаем.

— Полтинник?!

— А чего ты? И по вечерам работаем, и в субботу!.. А если за двадцать тысяч — зачем тогда на строительстве работать? Вон, в охранники пошёл — ни черта не делать.

Эх, дружище, дружище!..

Я принялся за камень, обрамляя им круг несвятый («Здесь я буду с дружбанами водку пить»), внезапно размышляя грешным делом: а Люба, интересно, на этого Сашу внимание бы обратила? Ну, не умеет он, конечно, никакой румбы танцевать — это уж о вальсе венском не говоря. Как и ты, впрочем! Зато торс вон какой атлетичный. И зарабатывает достойно. А что поговорить не о чем — откуда ты знаешь: может, с ним бы и нашла о чём! А может, и разговоров от него ей не надо бы было!

Совсем ты, Гаврила, крамолу понёс! Камень, давай, ваяй!

А он и ваял.