Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию

Молодой царь наградил героев. Трубецкому утвердил боярское звание, дал большие вотчины. Пожарский тоже стал боярином, а Минин — думским дворянином. Оба стали членами Боярской Думы! Михаил Фёдорович высоко оценил и казаков. Атамана Филата Межакова произвёл в дворяне. На Дон впервые отправили царское знамя. Стали посылать и жалованье: деньги, ткани, порох, свинец. Царь специально издал указ, запретив называть казаками всяких разбойников, чтобы не оскорблять настоящих казаков. Земский Собор от всей Русской земли принес присягу верно служить Михаилу Романову и его наследникам, которые будут править после него. Но Собор принял и другое важное постановление: прекратить смуты! Царя выбирали всей Русской землёй, а если кто-нибудь не подчинится, будет затевать междоусобицы, то и давить его вместе, всей землёй. Это действительно понадобилось.

Большинство населения мечтало, когда же можно будет вернуться к нормальной жизни. Но в Смуту развелось немало таких, кто уже отвык и не хотел трудиться. Им казалось гораздо веселее жить грабежами, захватывать добычу, пьянствовать. Эти лихие люди раньше служили самозванцам, полякам и кому угодно. А теперь собирались в разбойничьи банды. В Подмосковье их стали ловить казачьи отряды — ну так они перебирались в другие места, где никаких военных сил не было. Украинских атаманов Ширяя и Наливайко крепко побили, когда они были в войске Ходкевича. Но они с 4 тысячами казаков сами стали бродить по России. Принимали к себе русских разбойников. Двинулись на север, где места были ещё не разорённые. Захватили и разграбили Вологду, Устюг. В крепостях возле Белого моря им дали отпор, и они покатились назад. Рассыпались на мелкие шайки — грабить сёла. Но на севере все крестьяне были охотниками. Умели и зайцев, уток стрелять, ходили на волков и медведей. Они сами сорганизовались, начали выслеживать эти шайки. Истребляли их без всякой жалости, как хищников. Разбойники снова стали собираться большими бандами, появились на Волге.

Но главную опасность представлял Заруцкий. Он-то как раз старался раздуть новую Смуту. Созывал людей воевать за «царицу» Марину Мнишек и её сына. У него собралось несколько тысяч человек, Заруцкий осадил Рязань. На него послали рать воеводы Ивана Одоевского. Заруцкий и Марина узнали об этом, стали удирать на юг. Царское войско догнало их. Бились два дня. Но у Заруцкого были совсем не лучшие казаки. Лучшие-то остались под Москвой, выбирали царя. А к Заруцкому пристали самые буйные, недисциплинированные и просто воры, бродяги. Царские ратники разбили их, отобрали все пушки, обоз. После этого две с половиной тысячи человек бросили Марину и Заруцкого, ушли в Москву просить прощения — и их простили, приняли на службу.

У атамана и Марины осталась тысяча человек, и они хотели обосноваться на Дону. Но здешние казаки сами возвели на трон Михаила Фёдоровича! Смутьянов принять отказались. Тогда они подались в Астрахань. Здешний воевода Хворостинин сам был смутьяном. Завёл собственного самозванца, четвёртого Лжедмитрия, чтобы не подчиняться Москве и жить самостоятельно. Беглецов он встретил как друзей. Всё же сил прибавится! Но он ошибся. Астрахани Заруцкому было мало, он надеялся взбунтовать всю Россию. А кроме поляков и шведов втянуть в войну против русских ещё и Иран. Отправил послов к шаху Аббасу, просил прислать войско. За это пообещал отдать шаху Астрахань.

Тут даже Хворостинин возмутился. Как же так? Атаман хочет отдать его город персам! Но одумался он поздно. Заруцкий убил его, дал сигнал своему воинству. Других здешних начальников тоже перебили, архиепископа бросили в тюрьму и захватили власть в городе. Астраханцев держали в подчинении страхом. Любого, кто осмелится что-то возражать, сразу казнили. А на следующую весну Заруцкий объявил поход на Москву. Заключил союз с ногайцами. Послал призывы к казакам на Дон, на Терек, на Волгу, на Яик (Урал). Послал и к бандам разбойников, грабившим на Севере России, звал идти к себе.

Но донские казаки ответили, что с них уже хватит самозванцев и обманов. Казаки и стрельцы на Тереке тоже отказались, написали Заруцкому: «Не быть нам с вами в воровском совете, не отстать нам от московских чудотворцев» (то есть от московских святых, от Русской Церкви). Но и шах Аббас вступать в войну не стал. Он же раньше продавал в Россию шёлк. А у русских покупал пушки, ружья для своей армии. Если возьмёшь Астрахань, то навсегда поссоришься с русскими. Куда тогда шёлк девать? У кого оружие покупать? К Заруцкому по его призывам явилось только 560 разбойников с Волги.