Пожарский и Минин. Освобождение Москвы от поляков и другие подвиги, спасшие Россию

Он, как привык, во всём слушался матери, монахини Марфы. Но она тоже не понимала в государственных делах. Была женщиной недалёкой, упрямой, недоверчивой. Главными советниками царя она привлекла своих родственников, братьев Салтыковых — Бориса Михайловича и Михаила Михайловича. Они не были изменниками, как их дядя Михаил Глебович Салтыков. Но и ничего достойного не совершили. Были вздорными и тщеславными. Возглавив правительство, сразу задрали носы. А вот ума Салтыковым не хватало. Правительство стало делать грубые ошибки. Решило одновременно наступать на поляков и на шведов. Приказало собирать две армии. Но разве могла ослабевшая страна нанести сразу два удара по двум сильным противникам? Воинов не хватало. А их ещё и разделили.

Командующих теперь назначили не самых способных, а самых знатных. Или тех, кто нравился Салтыковым. Первую армию возглавили бояре Дмитрий Черкасский и Михаил Бутурлин. Им велели отбить у поляков Смоленск. У них набралось 12 тысяч ратников. Они храбро двинулись вперёд. Взяли Вязьму, Дорогобуж. Подступили к Смоленску. Но это же была мощная крепость! Не зря поляки так долго не могли захватить её. А сейчас они исправили все повреждения, сидели за толстыми стенами. У Черкасского не было даже тяжёлых пушек, долбить их. Он смог сделать только одно. Окружил Смоленск своими лагерями и острожками. Перекрыл дороги, чтобы в крепость не могли пройти подкрепления, привезти продовольствие. Расположился ждать, когда голод заставит врагов сдаться.

Командовать второй армией назначили Дмитрия Трубецкого и князя Мезецкого. Приказали им отобрать у шведов Новгород. Но в эту рать удалось набрать всего 5 тысяч воинов. А Новгород тоже был сильнейшей крепостью. Трубецкой понимал: с таким маленьким войском её не возьмёшь. Остановился в 30 километрах от Новгорода в селе Бронницы. Ждал — вдруг к нему пришлют подкрепления? Призывал новгородцев — пусть восстанут против шведов, а он поможет. Но бояре Новгорода послушно прислуживали завоевателям. А Делагарди и его солдаты следили, чтобы никто не смел выступать против них. Чуть что — в тюрьму и на расправу. Восстал только один город, Тихвин. Там люди вооружились и прогнали шведский отряд.

Трубецкой стоял без дела. Не знал, что делать дальше. А Делагарди был воякой очень умелым. Не трогал русскую рать. Пусть привыкнет, что всё спокойно. Потом подобрался потихоньку и 14 июля 1614 года внезапно напал. Русские растерялись, не успели изготовиться, и их разбили. Трубецкой приказал отступать. А на обратной дороге по лесам и болотам его рать распалась. Ушли казаки, им такая служба совсем не нравилась. Дворяне разъезжались по домам.

После этого Делагарди решил покарать восставших жителей Тихвина. А первым делом захватить Тихвинский монастырь. В нём находилась чудотворная Тихвинская икона Божьей Матери — по преданию, её написал святой апостол Лука, видевший Саму Деву Марию. Поэтому в монастырь приезжало много паломников, он был богатым. Делагарди предвкушал, что наберёт там много ценной добычи. По дороге его солдаты разоряли сёла, убивали всех подряд. Множество крестьян сбежалось в монастырь. Но защитников была всего горстка, плохо вооружённые ополченцы. Люди в ужасе ждали — вот-вот ворвутся шведы, перережут всех. Горячо молились перед чудотворной иконой. И среди врагов вдруг пошёл слух, что идёт большая русская армия, они покатились прочь. Делагарди разобрался, что никакой армии нет. Шведы во второй раз подступили к монастырю. Но защитники вышли в контратаку. Маленький отряд показался врагам неисчислимыми силами, началась паника, и они убежали. То же самое повторилось в третий раз. Шведы так и не смогли взять монастырь, а люди перед Тихвинской иконой благодарили Пресвятую Богородицу, спасшую их такими чудесами.

Но в Москве поражение Трубецкого некоторых даже порадовало. Потому что у героев, освободивших столицу, появилось немало знатных врагов. Так часто бывает. Сделает человек что-то хорошее, прославится, а другие ему завидуют. А для тех, кто трусливо прислуживал полякам или отсиживался по домам, герои вообще были укором. Могли ведь спросить, где же ты был, когда мы сражались? И даже если не спросят, всё равно стыдно. Сейчас в правительство попали как раз такие, кто никаких заслуг не имел. Про Трубецкого сплетничали — вон он какой герой! Опозорился!

Минин в земском правительстве заведовал всеми деньгами. Показал себя и честным, и способным. Но хоть он и стал думным дворянином, к государственной казне его не допустили. Тут уж Салтыковы поставили своих людей. А Минину никаких важных должностей не дали.

Пожарский в придворные дела вообще не лез. Это было не для него. К тому же, у него было плохо со здоровьем. Мы уже рассказывали, как в Москве во время восстания его тяжело ранили в голову. Рану-то залечили, но от удара он получил ушиб мозга. Сейчас это называют контузия, а тогда говорили «чёрная немочь». Иногда князь Дмитрий чувствовал себя хорошо, но иногда случались приступы, ему становилось очень худо.