Пожирающая Серость

Он ткнул пальцем на разбитые окна, и толпа вокруг согласно зароптала. Джастину всегда нравилось, как он умел управлять вниманием группы. Но впервые за всю жизнь ему этого не хотелось. Поскольку брат Хэпа Уитли был прав. Он пропустил соревнование не потому, что боялся за родной город. А потому, что боялся за Айзека.

Джастин отошел от толпы, его сердце выбивалось из груди. И вдруг понял, что Мэй заняла место рядом с ним.

– Разумеется, мы волнуемся за Айзека, – обратилась она не только к мальчику, но и ко всей толпе. – Он наш друг. Но мы серьезно относимся к своей фамилии. Ты Брайан, верно? Брайан Уитли?

Мальчишка кивнул.

– Я сожалею о твоем брате, – голос Мэй казался безупречным и формальным, будто она тренировалась перед презентацией, а руки упирались в бока вельветовой юбки. Но чем дольше она говорила, тем увереннее звучала, и Джастин осознал, что толпа внимала каждому ее слову. – Клянусь тебе, мы скорбим по каждому потерянному человеку. Но если ты не дашь матушке Бернэм объяснить, что здесь происходит, может пострадать больше людей. Ты этого хочешь?

Брайан задумался:

– Наверное, нет.

– Спасибо, – чуть ли не ласково ответила Мэй, а затем повернулась к миссис Бернэм: – Расскажите нам всё.

– Это был Брайан, – ответила женщина, тыча пальцем в его сторону. – Он что-то сказал о Салливанах, точно не вспомню, но это вызвало у Айзека ярость, а затем повсюду взорвалось стекло и закричали люди.

– Понятно, – кивнул Джастин. Он так и знал, что дело в семье Айзека. Все всегда сводилось к его семье. – Все вышли?

Миссис Бернэм покачала головой, на ее подбородок струйкой стекала кровь. Джастин прикусил язык, чтобы воздержаться от брани.

– Мои сыновья отказались уходить, – сказала она. – Я пыталась их предупредить, но они решили, что он должен ответить за свои поступки.

– Вашим сыновьям стоило прислушаться к вашим словам, – ответил Джастин, отчаянно надеясь, что они еще не потеряли все конечности. Затем он повернулся к толпе и одарил ее обнадеживающей улыбкой.

– Простите за эти неудобства, – добавила Мэй. – Но я обещаю, что все будет в порядке.

Джастин не знал, как он мог одновременно чувствовать гордость за Мэй, облегчение от того, что она нашла, что сказать, и зависть, что он – нет. Но как-то чувствовал.

Единственная сила, которая у него осталась, – это обаяние и уважение города. А теперь Мэй показала, что тоже умеет орудовать этими инструментами. Это – его шанс доказать, что он все еще имеет значение.

– Я пойду внутрь, – сказал он, игнорируя все инстинкты.

Уютные столики и тусклые светильники, которые он так хорошо знал, пропали. На их месте возникло дымное, огромное помещение с перевернутыми стульями, облицованное желтым пенопластом. Под потухшей неоновой вывеской стояли два человека, а перед ними Айзек – он сидел спиной к стене, руки и ноги прижимал к себе и в целом напоминал скомканный клочок бумаги.

* * *

Ритуалы не должны быть легкими. Джастин всегда знал, что ценой за нежелание боярышника поклониться скорее всего будет его жизнь.

Но Ричард Салливан избрал иной путь к могуществу. Город любил сплетничать об их насыщенной, грязной семейной истории, запятнанной исчезновениями и несчастными случаями. Тем не менее еще три года назад Джастин не обращал внимания на эти россказни, пока не проснулся посреди ночи с привкусом крови на языке и ярким чувством, что Айзек в беде. Он доверился своим инстинктам и пошел в лес. То, что он там обнаружил, навсегда его изменило.

* * *

– Айзек? – Кроссовки Джастина с хрустом давили осколки стекла, пока он осторожно подходил к нему. – Ты как?

Айзек не шевелился.

– Эй! – крикнул один из парней, стоящий напротив юноши. – Вставай!

– Да, вставай, черт тебя подери! – поддакнул второй, но за его словами не чувствовалось реальной угрозы. Они были парой стервятников, кружащих около раненого тигра.

– Ребята, – обратился Джастин низким и твердым голосом. Ему нужно было вывести отсюда Айзека до прибытия Августы. Прежде чем она позаботится о нем, как позаботилась о Харпер или как позаботилась бы о Вайолет, если бы знала о ее реальных способностях. – Вам лучше уйти.

– О, чудесно, вот и гребаная кавалерия, – сказал тот, что справа, скрестив руки. Свет, проникавший через окна, блестел на его лысой голове, и Джастин узнал Пита. – Прекрасный принц спешит на помощь.

– Вот только ты опоздал, – добавил Тео, играя мышцами. Братья выглядели почти идентичными, но если Пит предпочел сбрить волосы, сияя белой макушкой, то Тео позволил темно-каштановым волосам отрасти на достаточную длину для конского хвоста. – Он разгромил нашу Закусочную. И обязан заплатить.

– Послушайте, – сказал Джастин, пытаясь скопировать их сутулую позу, басовитый голос и манеру растягивать слова. – Вы уверены, что оно того стоит? Он же просто сидит.

– Он довел маму до слез, – насупленно ответит Пит. – А мы никому не позволим обижать маму.

– В точку! – взревел Тео. – Мы дали ему работу, и вот чем он нам отплатил? Нельзя относиться к этому городу, как к мусору, только потому, что ты основатель. Больше мы не позволим вам по нам топтаться.