Пожиратель душ. Об ангелах, демонах и потусторонних кошмарах

Я оставил его сидящим на диване, смотрящим мне вслед глазами, которые уже видели ад.

Уже смеркалось, когда я покинул Калвер-Сити, спрятав под пальто длинный мясницкий нож. День пролетел слишком быстро. Я позвонил Джин и узнал, что домой она не возвращалась. Час понадобился на то, чтобы найти нужного мне человека, который выполнял для студии разные «деликатные» задания. Он знал о замка́х буквально все, как не раз с сожалением признавала полиция.

Его звали Акселем Фергюсоном. Это был коренастый добродушный швед, и его толстые пальцы, казалось, лучше подходили для работы лопатой, чем для нежного обращения со сложными механизмами замков. Тем не менее он был мастером не хуже Гудини и даже некоторое время работал профессиональным фокусником.

Входная дверь уединенного дома Футана не устояла перед умелыми пальцами Фергюсона и тонкой стальной полоской, которой он открывал замок. Современный двухэтажный коттедж, стоящий в каньоне, не выглядел жилым. Но, по словам Харди, то, что нас интересовало, находилось под домом.

Мы спустились по лестнице и оказались в узком бетонном коридоре, который с небольшим уклоном уходил вниз футов на тридцать. Коридор заканчивался, как нам сначала показалось, глухой стеной из синеватой стали. На двери была видна лишь крохотная замочная скважина.

Фергюсон взялся за дело. Сначала он едва слышно что-то напевал, потом стал работать молча. Его лицо заблестело от пота. Я наблюдал за ним, и тревога во мне росла.

Свет фонарика, который швед положил рядом с собой, стал тусклым. Фергюсон вставил новую батарейку и вынул из сумки аппарат странного вида. Потом он надел темные очки и вручил мне такие же. Ослепительное голубоватое пламя заплясало на двери.

Все было бесполезно. Выключив горелку, Фергюсон вновь попытался открыть замок обычными инструментами. Теперь он использовал стетоскоп и работал пальцами исключительно аккуратно.

Мне было интересно смотреть на это. Но я ни на минуту не забывал о том, что солнце клонится к горизонту и что вампир живет от заката до восхода.

Фергюсон наконец сдался.

– Ничего не могу сделать, – сказал он, тяжело дыша, словно только что пробежал большую дистанцию. – А если не могу я, не может никто. Даже Гудини не взломал бы этот замок. Его можно открыть только ключом.

– Хорошо, Аксель, – сказал я. – Вот твои деньги.

Он замялся, не сводя с меня глаз:

– Вы останетесь здесь, мистер Прескотт?

– Да, – ответил я. – Надеюсь, ты найдешь обратную дорогу, а я немного подожду.

– Хорошо, оставлю вам фонарик, – сказал он. – Вернете при случае.

Он постоял, не дождался ответа и ушел, покачав головой.

Я ждал в полной тишине. Через некоторое время извлек нож из-под полы, попробовал лезвие большим пальцем и сел на пол, прислонившись к стене.

Не прошло и получаса, как стальная дверь начала открываться. Я встал. В медленно расширяющуюся щель была видна комната со стальными стенами, абсолютно пустая, за исключением продолговатого черного предмета на полу. Это был гроб.

Дверь распахнулась. Показалась стройная фигура в белом. Это была Джин в прозрачном шелковом платье. Ее глаза были широко открыты, но, казалось, ничего не видели. Она двигалась как сомнамбула.

За ней шел мужчина в безупречно сидящем фраке. Его светлые волосы были безукоризненно причесаны. Выходя из склепа, он аккуратно коснулся губ носовым платком.

Я увидел алое пятно на белой ткани, там, где ее коснулись губы.

Глава 4

Я – вампир…

Джин прошла мимо, словно меня не существовало. А шевалье Футан остановился, удивленно подняв брови. Я чувствовал горячую рукоятку ножа в руке. Сделав шаг, я загородил Футану дорогу. За спиной прошелестел шелк, и, обернувшись на мгновение, я увидел, что Джин остановилась в нерешительности.

Шевалье пожирал меня черными глазами, небрежно играя носовым платком.

– Март, – медленно произнес он. – Март Прескотт. – Его взгляд соскользнул на нож, и на губах появилась легкая улыбка.

– Ты ведь знаешь, почему я здесь? – спросил я.

– Да, – ответил он. – Я слышал возню, но не обеспокоился. Эту дверь никому не взломать. – Шевалье достал из кармана тускло заблестевший ключ. – Ее можно открыть только этим. – Он спрятал ключ в карман. – Твой нож бесполезен, Март Прескотт.

– Возможно, – сказал я, сделав едва заметный шаг вперед. – Что с Джин?

Его взгляд стал странным; казалось, в нем сквозит боль.

– Она моя, – едва ли не сердито сказал Футан. – Ты ничего не сможешь сделать…

И тут я бросился на него, вернее, попытался. Нож устремился вниз, прямо к белоснежной манишке Футана – и замер на полпути. А Футан даже не пошевелился. Он смотрел мне прямо в глаза, и вдруг нахлынула волна страха, которая парализовала мое тело, сделала меня совершенно беспомощным. Кровь застучала в висках, когда я пытался пошевелиться, опустить руку с ножом. Безрезультатно: я был неподвижен, как статуя.

Шевалье прошел мимо меня.

– Иди за мной, – бросил он небрежно.

И я, точно автомат, развернулся и послушно поплелся по коридору. Что за дьявольской гипнотической силой он обладал, чтобы сделать меня таким беспомощным?