Познавая боль. История ощущений, эмоций и опыта

Я не думаю, что культура оздоровительных путешествий, теплое солнце и голубое небо могут в полной мере объяснить этот случай. В самих письмах Роменса есть еще кое-что, что свидетельствует об исторически обусловленной эпистолярной традиции писать о хорошем самочувствии, чтобы ощутить улучшения в действительности. Всю свою взрослую жизнь он вел частную переписку, в которой разбирал основные интеллектуальные дискуссии эпохи. Несмотря на неукротимый поток ученых идей, который льется из-под его пера, он всегда тщательно и с большим уважением осведомляется о здоровье своих корреспондентов и их супруг, а также добросовестно отвечает на аналогичные вопросы в свой адрес. В соответствии с последними научными исследованиями, само по себе слово «плацебо» может оказать воздействие — это понятие вошло в обиход, и пациенты ожидают соответствующего эффекта. Аналогичное явление прослеживается и в XIX веке[425]. Когда кто-то пишет «Я чувствую себя лучше», это можно считать высказыванием, которое само по себе обладает плацебо-эффектом: факт записи меняет реальность[426]. Роменс часто прибегал к такому методу, но и это еще не все. В сентябре 1893 года он укорял критика, неправильно воспринявшего его работу, и в числе прочего писал: «Нет на свете больших слепцов, чем те, кто не желает видеть» — и все это в контексте ухудшающегося здоровья обоих[427]. Роменс постоянно искал утешения в работе, в размышлениях и с помощью подобных издевок высмеивал собственную слепоту. Физиологам он писал о своей болезни как о наблюдении за физиологическим экспериментом, документируя телесные проблемы так, словно наблюдал их со стороны. Своему другу Эдварду Шарпи-Шеферу (1850–1935) он сообщил, что паралич одной стороны тела сделал его «совершенным калекой», но описал симптомы как «любопытные» и «интересные с физиологической точки зрения», отметив, что поражены оказались только рука и нога, в то время как другие части тела в разной степени онемели. Он спросил, как ученый ученого, можно ли на основе знаний Шефера «о локализации… сделать какой-нибудь вывод из этих любопытных фактов»[428]. Чтобы унять тревогу, Роменс отстранялся от проблемы и старался смотреть на происходящее беспристрастно.

Очевидно, что и его корреспонденты прибегали к эпистолярным уловкам, призванным улучшить самочувствие. Один из них после встречи с Роменсом в декабре 1893 года писал о том, что состояние здоровья адресата кажется удовлетворительным — «лучше, чем когда мы встречались с Вами пять лет назад», — несмотря на серьезный рецидив симптомов осенью того же года[429]. Роменс, в свою очередь, тоже старался делать вид, что «идет на поправку»[430].

В мае 1894 года Роменс скончался. Таким образом, весь период его болезни сопровождался различными культурными паллиативами при отсутствии какого-либо медицинского вмешательства. Мы можем верить Роменсу на слово, когда читаем, что ему стало лучше из-за смены климата, и с определенной долей уверенности предполагать, что ему полегчало от самого процесса письма. Ухудшение самочувствия в последние годы жизни Роменса отмечено зримым изменением его почерка, который и так был неровным. Однако и в этот период заметны моменты улучшения, когда буквы становились разборчивее, а бодрость возвращалась: он собственноручно писал длинные и увлекательные письма. Нельзя исключать и капризы болезни, когда боль, немощь и усталость отступали, но стоит учитывать и его сознательное участие в ряде исторически обусловленных плацебо-ритуалов, даже если они так не назывались. Они оказывали паллиативное воздействие на самые тяжелые симптомы мучительного неизлечимого заболевания.

Эффект ноцебо: от COVID-19 до истерии

Пока я писал эту книгу, вокруг бушевал коронавирус. Несмотря на то что многие люди, в том числе политики, предпринимают сознательные риторические попытки объявить о завершении пандемии, явных доказательств эффекта плацебо на общественном уровне пока не наблюдается. Люди по-прежнему болеют, по-прежнему умирают, по-прежнему долго борются за выздоровление. Точно так же различные препараты, которые рекламируют в социальных сетях конспирологи без медицинского образования как эффективные средства лечения COVID — например, ивермектин, — похоже, вообще не оказывают никакого воздействия на тех, кто горячо верит в их результативность. Плацебо часто улучшает самочувствие пациентов, но редко помогает в борьбе с конкретными патологиями. Появление плацебо, которое помогает бороться с вирусом, онкологией или бактериальной инфекцией, действительно стало бы сенсацией. Вера и ожидания имеют свои пределы.