Познавая прекрасное (ЛП)

Всю ночь они мирно спали, даже во сне продолжая прижиматься друг к другу. А проснувшись, оба ощутили себя отдохнувшими и полными сил, словно эта ночь стерла последние следы неимоверной моральной усталости из-за постоянного напряжения, в котором приходилось жить уже больше недели. Все, что мучило их и заставляло ощущать, если и не вину, то неловкость, наконец было позади. Жизнь продолжалась.

Идти на работу Гермионе очень не хотелось, но от мысли, что сегодня пятница, становилось немного легче. Люциус тоже поднялся рано: сегодня у него была запланирована встреча с патронами госпиталя «Святого Мунго», что давало надежду снова стать одним из членов его попечительского совета. Гермиона искренне надеялась, что у него все получится. Она знала, как важна для Люциуса эта встреча. Что греха таить, вступление в попечительский совет госпиталя стало бы огромным шагом на пути к его полной реабилитации в волшебном сообществе. А Люциус Малфой всегда тщательно просчитывал свои шаги.

Этим утром они завтракали уже в столовой, которая больше не вызывала у Гермионы того острого негатива, что мучил накануне. Она ясно осознала и приняла тот факт, что детские страхи с нелепыми комплексами ни в коем случае не должны одерживать победу над рассудительностью и врожденным здравым смыслом, которыми щедро наградила ее судьба. И, тем не менее, потихоньку от Люциуса она все же очистила воздух столовой заклинанием, которое должно было избавить их от всех оставшихся запахов этой женщины и ее сигарет.

Завтракая, они оживленно беседовали о предстоящей встрече в «Святом Мунго», когда в столовой появилась Тибби, принесшая свежие выпуски «Ежедневного Пророка» и «Придиры». Впервые за долгое время Гермиона увидела экземпляр журнала, в котором, как слышала, активно обсуждались новости ее личной жизни. На самом деле отношение к этим публикациям у нее было сложное: Полумна Лавгуд много лет считалась ее другом, и сама Гермиона могла рассчитывать если не на поддержку, то хотя бы на понимание со стороны приятельницы. И хотя бы на толику объективности. Но покупать журнал, тем не менее, она почему-то не спешила. Теперь же, увидев свежий номер, лежащий на столе, Гермиона поняла, что ужасно хочет скорее открыть его и, наконец, узнать, о чем же пишет Полумна. Что именно говорит она, обсуждая их с Люциусом. Стараясь не проявлять нетерпение, она взяла журнал в руки и небрежно спросила Малфоя:

— Ты его выписываешь?

Оторвавшись от «Ежедневного Пророка», который он уже начал читать, тот отозвался:

— Нарси любила почитать его в выходные, Мерлин знает почему. Я хотел отказаться от подписки, но позабыл. Сегодня же отправлю им сову.

Гермиона ничего не ответила. Не хотелось признаваться Люциусу, что на самом деле она не прочь сохранить подписку. Особенно теперь, когда «Придира» начал славиться сплетнями о ней самой.

«Всегда полезно знать, что о тебе пишут доброжелатели, но еще полезней — что пишут недоброжелатели».

Ее взгляд вдруг упал на яркий заголовок, и Гермиона не удержалась, прочитав вслух:

— «Новая хозяйка Малфой-мэнора»… Господи… Неужели не смогли придумать ничего более интересного, чем это?

Открыв журнал, она нашла статью и продолжила читать:

— «Весь волшебный мир до сих пребывает в шоке от убийственных откровений, касающихся знаменитой гриффиндорской умняшки и мозгового центра Золотого Трио — Гермионы Грейнджер. Которая бросила своего давнего бойфренда, огненно-рыжую легенду квиддича Рональда Уизли (еще одного участника Золотого трио) ради знаменитого экс-Пожирателя Смерти Люциуса Малфоя. Эта сногсшибательная новость оказалась озвучена никем иным, как самим господином Малфоем во время суда над ним за использование заклятия Круциатус на обычном магле. Он обнародовал факт их отношений всему Визенгамоту, несказанно поразив этим не только тех, кто присутствовал в зале суда, но и мисс Грейнджер, выглядевшую удивленной признаниями своего (теперь уже не рыжего, а светловолосого) любовника.

Конечно, реакция на эту новость оказалась вполне предсказуемой: магическое сообщество до сих пор пребывает в шоке. Понятно, что волшебницы и волшебники оказались вполне обоснованно потрясенными. Ведь речь идет не только о разнице в возрасте (составляющей у новоиспеченной парочки ни много ни мало четверть века), а еще и тем общеизвестным фактом, что во времена последнего магического противостояния мистер Малфой и мисс Грейнджер воевали, как говорят маглы, по разные стороны баррикад. Потому-то людей и удивляет, как мог Люциус Малфой (если, конечно, все эти годы он придерживался чистокровной доктрины вполне искренне) вступить в романтические отношения с самой известной маглорожденной ведьмой нашей современности. Иначе говоря, с той, кто раньше могла быть ему лишь заклятым врагом».

Гермиона взглянула на Люциуса и не удержалась от комментария:

— Боже, если они и дальше будут выражаться столь высокопарно, я загоржусь…

Не отводя глаз от раскрытой страницы «Ежедневного Пророка», Малфой ухмыльнулся, но ничего не ответил.