Познавая прекрасное (ЛП)

— Да меня не колышет, можешь ты это понять или не можешь. Отвали, Грейнджер! А еще лучше — исчезни отсюда. Испарись! — всем своим видом игнорируя ее, Драко уткнулся в лежащие на столе документы.

Но Гермиона не позволила сбить себя с толку и продолжила:

— Драко, ты далеко не дурак, и сам понимаешь, что не можешь продолжать вести себя в том же духе. Особенно, хотя бы на мгновение согласившись с тем, что если твой отец пустил меня в свою жизнь, то и тебе придется принять, если не меня, то хотя бы этот факт. Как данность! — она перевела дух и продолжила: — Ты прекрасно знаешь, о чем речь. Я не ожидаю, что ты примешь меня, но хочу, чтобы ты поверил — я не собираюсь никак вредить твоим отношениям с отцом. Потому что вы с ним очень любите друг друга. И мы ведь уже взрослые, пойми, Малфой. Я предлагаю тебе просто прийти и поужинать со мной и Люциусом. Обещаю вести себя так, чтобы тебя ничего не задевало. И поверь, для меня провести с тобой вечер тоже не сильно приятно и легко. Но повторюсь: мы больше не в школе. И я не собираюсь враждовать с тобой всю оставшуюся жизнь. Тем более что столько всего произошло за это время… много чего… — ее голос стал намного тише, когда она вспомнила, что именно происходило четыре года назад, и вспомнила пустоту в глазах Драко Малфоя, когда она увидела его во «Флориш и Блоттс».

Между ними повисло долгое тягостное молчание, но потом Гермиона почувствовала, как дыхание Драко изменилось. Его напряжение явно спадало, хотя и очень медленно. А когда он заговорил, голос его был уже гораздо спокойней, чем раньше.

— Я… просто не понимаю, как ты вообще можешь находиться в нашем доме. Когда ты была там в последний раз…

— Да, — Гермиона быстро прервала его, не давая договорить. — Я не знаю, как это случилось, если честно. Но твой отец… он… словно рассеивает мою боль. Заставляет меня забыть о ней…

На лице Драко появилось выражение отвращения, смешанного с толикой любопытства.

— Послушай, Грейнджер, мы знакомы с тобой очень долго, должно быть уже лет двенадцать. И ни разу… Слышишь? Ни разу за эти годы не сказали друг другу даже пары вежливых слов. А теперь ты хочешь, чтобы я пришел поужинать с вами, с тобой и моим отцом, по совместительству твоим любовником?

— Да пойми же, Драко! Прошлое должно остаться в прошлом. Нельзя тащить его за собой, как гири на ногах всю свою жизнь. Я знаю, как это тяжело для тебя. Понимаю. Но и ты должен понять и принять, что в жизни твоего отца происходит что-то… новое. Другое. И он счастлив со мной, Драко. Я знаю это! И ты тоже увидишь, если придешь… Это будет здорово! Знаешь, как он был расстроен на днях, когда вы повздорили и ты ушел? Не знаю, о чем вы говорили между собой, но кажется, все равно многое не проговорили. И я не хочу, чтобы ваш конфликт и ваше непонимание затянулись. Не хочу, чтобы в итоге между вами выросла стена отчуждения. Просто приди и поужинай с нами. И если тебе будет так уж противно, то я больше никогда не буду пытаться помирить вас, оставлю тебя в покое, как ты того хочешь.

Драко глубоко вздохнул, и выражение его лица, хотя и по-прежнему насмешливое, слегка изменилось. Гермиона видела, как знакомый еще со школы антагонизм постепенно исчезает, смягчая его черты.

Однако, слова его прозвучали довольно холодно, хотя и предельно ясно.

— Грейнджер, а ты пойми, что Малфой-мэнор… это дом моей семьи… Дом, в котором я родился и вырос. Дом моего детства, где я жил с матерью и отцом. Вместе. Я знаю, тебе слабо в это верится, и вряд ли тебя можно винить за это, но знаешь… у меня было счастливое детство. Я любил… то есть люблю своих родителей. Обоих. И вдруг в нашей жизни… появляется Гермиона Грейнджер. Человек, которого я ненавидел практически больше всех остальных в школе, за исключением парочки ее же приятелей. Человек, презирать которого меня вдохновил мой же отец. Гермиона Грейнджер, пришедшая занять в нашем доме место моей матери. Как я должен чувствовать себя?

Охваченная смущением, Гермиона ничего не ответила. А Драко продолжил:

— И знаешь, Грейнджер… Я бы, может, и попытался. Да, мы все выросли, повзрослели, мы больше не в школе. Время идет, прошлое нужно оставить в прошлом, а старую вражду похоронить к черту. И когда мы встретились с тобой пару месяцев назад, ну ты помнишь — во «Флориш и Блоттс» — я даже старался… Думал: «Ладно, Малфой, двигайся дальше, расти над собой… Чего тебе стоит быть с ней вежливым и учтивым? Почему бы и нет? Просто поздоровайся и распрощайся снова лет на пять». И я старался! Ты же наверняка помнишь эту встречу, да?

Не в силах поднять на него глаза, Гермиона тихо пробормотала:

— М-м-м… да… конечно, я помню тот день.

Лицо Драко вдруг окаменело. Какое-то время он молчал, но потом заговорил, и в голосе его звучали удивленное понимание и ужас:

— Мой отец тоже был там. И тоже говорил с тобой, правда? Да… говорил… А потом… он весь день был каким-то странным… — осознание правды обрушилось на него, словно снежный ком. — Это началось тогда, да? Между вами что-то началось уже в тот день?

Гермиона смогла лишь виновато согласиться: