Познавший гармонию

«А знаете, В.В., исповедь одного грешника? Батюшка спрашивает у того: “Убивал?” “Грешен”. “Прелюбодействовал?” “Грешен”. “Разбойничал?” “Грешен”. “Воровал?” “Грешен”. Наконец, последний вопрос: “Еретик?” “Боже упаси!”» Посмеялись.

Приходил я на тур каждый день, ужинали часто вместе, а однажды отправились прямо из турнирного зала пешком ко мне домой.

«Я давеча на даче был, так там девочка, малая совсем, листья граблями собирала… Я давай ее хвалить, а она – так я ж большая, мне уже пять лет. И граблями так ловко, ловко… А Надежда Андреевна говорит – ты не то что листья в кучу собрать, ты и костер разжечь не можешь.

А на даче хорошо у нас, très jolie, как Альберик О’Келли говорил. Très, très jolie… Да, Альберик… А я ведь в Москве живу как барсук. Знаете, Г., барсук норку роет, в ней ход есть и еще один запасной – поднорок. На всякий случай, если кто нежеланный пожалует… Так вот и я. А вот хорошо было бы, если бы Геннадий Борисович мог бы просто приехать ко мне на дачу, а мы бы навестили его в Амстердаме, а тут всякие визы напридумывали…»

Вдруг ушел взглядом куда-то: «Я вот всё думаю, у меня же сегодня с Рее пешка лишняя была, должно быть, я выигрыш где-то упустил. А если бы я слона на b2 расположил, на большой диагонали? Помните позицию?..»

Уже на подходе к дому остановился и, поправляя очки характерным жестом, посмотрел со значением: «Скажу вам, Г., один рецепт. Но применять его следует в случае тяжелой болезни, ежели врачи объявили, что спасенья уже нет. Рецепт этот индийский, проверенный, многие поколения…»

«Да не тяните, В.В., что за рецепт такой, рассказывайте уже…» Пристально глядя мне в глаза, торжественно произнес: «Мочу надо пить!»

«Как, мочу?..»

«А вот так! Собственную! И четырнадцать дней кряду, потому что ежели меньше, эффекта не будет. Организм не перестроится и прока никакого не будет. Я в журнале статью читал и там говорится…»

Вера его к напечатанному была абсолютной. Вера и постоянный контроль: что может и что не может быть вынесено на бумагу.

«Хорошо вы, Г., написали о Мише Тале, всё правильно. Но уж больно откровенно, как-то по-западному. Пусть всё и было так, но даже не знаю… слишком уж по-европейски».

Когда спросил о Тартаковере, которого Смыслов знал лично, стал говорить что-то об остроумии, мяться.

Наконец собрался с духом: «Даже не знаю, стоит ли рассказывать… Может быть, не для печати, Г., но, знаете… регулярно в казино ходил Савелий Григорьевич, особенно если приз какой получал, и всё в казино спускал. Но, может, не стоит писать этого, Г., какой это пример для молодых… Хотя молодые у нас такие пошли, – помните, как Салтыков-Щедрин писал – За червяка присягу под колоколами принять готовы!»

Дома у меня расслабился, выпил белого вина, спрашивал, сколько калорий имеет каждое блюдо – калорийный подсчет в моде был тогда, – а в конце обеда вздохнул печально: «Я, Г., наверное, калорий 1500 навернул, а то и больше, хотя мне салата и фруктов за глаза и за уши хватило бы. А вы – для будущего – запишите рецепт супа вегетарианского. Надежда Андреевна его божественно готовит. Записываете? Во-первых, цветная капуста необходима, во-вторых… И сметаны, сметаны не забудьте, без сметаны Г., совсем другой вкус, знаете…»

Вышли в сад. «А вы, Г., знаете, что не только животные, но и растения чувствуют отношение к ним. Если подходит кто-нибудь с нехорошими намерениями, лист сорвать или покорежить как-то, они даже съеживаются. Вы даже не сомневайтесь, я сам по телевизору слышал, специалист говорил… А тюльпаны, Г., ваши у нас на даче прижились, и лиловые, и красные, но мне белые особенно нравятся…

А я всё думаю между тем, неужели не было выигрыша сегодня с Рее? У вас шахматы дома есть?..»

Во время анализа, разминая пальцы, спрашивал: – «Всё посчитали, Г.? А под атаку попасть не боитесь? Пешка лишняя, конечно, но ведь и мат получить можно…»

«Вы, В.В., завтра с Бронштейном играете, помните первую партию с ним?»

«С Бронштейном? Помню, прислал мне в 40-м году Юдович партии двух украинских шахматистов, выполнивших нормативы мастерские, и заключение дать попросил – достойны ли звания? А мне самому девятнадцать только исполнилось, хоть и числился я членом квалификационной комиссии: ведь в то время всех обязывали общественную работу вести. Просмотрел партии и резюме дал: оба достойны! Было это ровно 55 лет назад, а фамилии их были – Болеславский и Бронштейн. Вот так-то!»

11.9.94. Турнир «Интерполис» в Тилбурге. Прогуливаясь во время тура, отвел меня в сторонку: «Г., меня память подводить стала, прямо кошмар какой-то. Вот смотрите, Гик партию рядом со мной играет, знаете, который книжки с Карповым пишет. Не узнал его, а ведь Гик у меня не раз интервью брал и дома бывал и совсем недавно даже, а тут совсем не узнаю. Ну не может человек так измениться, верно дело во мне…»