Позывной ’Грэй’

Аня так на меня посмотрела, как будто мне завидовала. Я едва не заржал. Дура же?

— Бежать некуда, Серёжа, — тихо сказала Анна, уже не глядя на меня. — Очень скоро фрогийцы взорвут Боровинскую атомную станцию. Мы не успеем покинуть область.

— Да, брось! — усмехнулся я, а самого пот прошиб от этой новости. — Это просто слухи. Здесь полно наших солдат. Почти вся армия будет уничтожена! Разве такое допустимо?

— Мой отец Андре Дюпон. Он лично рассказал мне об этом. Так что никакие это не слухи! — воскликнула Анна, как будто бы обидевшись на меня за моё недоверие.

— И когда же это, по-твоему, должно случиться?

— Не знаю, Серёжа. Может быть, это происходит прямо сейчас? Отец тянул время, чтобы вытащить меня отсюда, но теперь, когда связь со мной потеряна, он может посчитать меня мёртвой. Пока кижанская армия будет отвлекать берлессов, специальная группа захватит АЭС и взорвёт её, а потом в этой катастрофе обвинят берлессов. Это такой политический ход, чтобы ввести войска всего альянса в Кижи. Мне очень жаль!

Вот же дерьмо! Я ждал чего-то подобного, но чтобы АС взорвать, надо быть... Нет у меня подходящего слова.

— Ты же сказала мне, что кижанка? — напомнил я. — А ты, оказывается, из Фрогии?

— Это так... Но я больше не могу быть фрогийкой, понимаешь? Мне тошно оттого, что моя страна ведёт такую грязную войну! Я же видела этих солдат, жила с ними, ела из одного котелка, разговаривала... Они спасли нас с Бертой, когда на лагерь напали берлессы! Ценой своей жизни! Некоторые из них заслужили смерти, но не все! А их принесут в жертву, чтобы всё было натурально... Это бесчеловечно! У меня такое чувство, что моя страна меня предала! А Андре... Мой отец меня разочаровал. Он чудовище!

Анна снова разрыдалась. Расстроилась она, значит, из-за папочки? Блять, я просто охренел от того, что поведала мне Дюпон. Не зря я провёл время в её обществе. Кажется, я узнал всё, что нужно, поэтому поднялся с кровати.

Надо срочно связаться с берлессами! Пусть высылают столько подкрепления на АЭС, сколько смогут. Иначе воевать станет не за что!

Своих тоже придётся перебрасывать в ту сторону. У меня и так каждый человек на счету! Я в душе не ебу, из кого собрать ещё одну роту!

А что если рыжая врёт? Нарочно вводит меня в заблуждение?

Нет времени это выяснять.

— Ты куда? — изумлённо вскинула на меня глаза девушка.

Я наклонился к ней и, положив руку на плечо, заглянул в её изумлённые, широко распахнутые изумрудные глаза.

— Моя страна тоже предала меня, Анна! Не переживай, больно бывает только в первый раз! А потом становится всё равно!

Я подошёл к решётке и постучал по ней кулаком. Дежуривший в коридоре боец тут же открыл клетку, выпуская меня наружу.

— До завтра, Анна! — не оборачиваясь, попрощался я с ней, чувствуя на спине её взгляд, и вышел в коридор. — Отруби ей свет! — тихо приказал я дежурному. — Успокой, что её никто не тронет! Пусть ложится спать. Следи за ней в оба! Башкой отвечаешь за фрогийку!

Глава 21. Сергей

(Одиннадцать месяцев назад).

Я зашёл домой за вещами. Отпуск закончился, а это означало, что пора возвращаться на службу. Как не хотелось, кто бы знал! Не нагулялся я, не хватило мне отпуска.

Да и Машку не хотелось надолго одну оставлять. Покуролесили мы с ней, конечно! Все мои отпускные промотали! Оно того стоило! Один раз живём!

Было ранее утро. Родители и сестрёнка были ещё дома. Я вошёл в квартиру, принюхиваясь к вкусному аромату выпечки, и в животе сладко заурчало от предвкушения. В гостях хорошо, а дома лучше! Первым делом пошёл на кухню и не прогадал — мама только что вынула из духовки противень с мясными рулетиками.

— Привет, мамуль! — чмокнул я её в щёку, а сам подхватил один горячий рулетик, обжигая пальцы.

— О! Явился, не запылился, гулёна! Руки помой! — строго сказала мама, с улыбкой наблюдая за тем, как я жадно откусываю от рулетика. — Совсем тебя Машка голодом заморила?

Мама покачала головой, а я, жуя на ходу, отправился дальше.

Олэську я застал за учебниками. Только пролупилась, уже за учёбу?

— Ой, Серёжа, привет! — выскочила сестрёнка из-за стола и бросилась мне на шею.

— Красотка, ты мне штаны подшила? — поинтересовался я, размыкая объятия.

Красивая она! Ладная! Поэтому я волновался за неё. Олэська работала в ресторане администратором. Хороший ресторан, не шурум-бурум, но я всё равно переживал. Пьяные мужики и всё такое...

— Конечно. Давно уже! — ответила она и вытащила из шкафа мой камуфляж.

— Ай, спасибки! — расплылся я в улыбке и принялся собирать вещи, аккуратно укладывая их в дорожную сумку.

Мы с сестрёнкой немного поболтали о её учёбе, о её работе. Мне особо нечего было рассказывать. Я провёл время в беспробудном пьянстве и разврате. Сёстрам такое знать не положено.

Наконец, мама позвала нас завтракать, и вся наша семья собралась за столом на кухне.

— Может, уже с Машкой сойдётесь, да вместе будете жить? — потрепала меня по волосам мама.

— Не лезь, мать! — строго одёрнул её отец. — Серёга — мужик, он сам разберётся!

— Да не по-человечески это всё, Петь! Уже бы женились и жили, как полагается.