Позывной "Хоттабыч"

Я вынырнул из воспоминаний и без сил упал на жесткое сиденье стула. Ноги отчего-то стали ватными и совсем не держали. Сердце колотилось, как заполошное, но никто, даже Медик Владимир Никитич, не обращал на меня внимания. Все присутствующие в моей маленькой палате неподвижно застыли, словно соляные истуканы, не проявляя никакой активности. По щекам профессора Виноградова и полковника Капитонова бежали влажные дорожки слез. На скулах оснаба нервно дергались желваки от судорожно сжатых челюстей. Даже из-под закрытых век майора Мордовцева пробивалась скупая мужская слеза. Мои воспоминания никого не оставили равнодушными – они просто разили наповал.

– Это… немыслимо… – выдохнул Виноградов. – Как такое могло произойти? Ведь вы… вы победили?

– Победили, – произнес я с горечью в голосе. – Но меньше, чем через пятьдесят лет Советского Союза не стало…

– Немцы всей своей мощью не смогли сломать! А какие-то американские буржуи…

– Купили с потрохами, – продолжил я его мысль, – за гребаную булочку с котлетой и модное шмотьё, называя все это громким словом – Свобода! А на деле все это вылилось в банальный грабеж, годы нищеты и унижение для бывшего советского народа!

– Да как же вы допустили?! – Грохнул всей мощью своей луженой глотки полковник Капитонов.

– Как-то так, товарищ полковник… – понуро ответил я, потупившись. – Как-то так… И во всем этом есть и доля моей вины…

– У-у-х! – Хрустнул костяшками пальцев в сжавшихся кулаках Вячеслав Романович. – Такую страну прое…али! Поставить бы гадов к стенке… Да только не дотянуться нам до вашего мира!

– Вы главное теперь свой не прое…ите! – Я поднял голову и, не мигая, впился взглядом в глаза полковнику. – За работу, товарищи офицеры?

– Теперь точно не прое…ем! – Колыхнувшийся воздух от мощного рыка Капитонова разметал остатки седых волосков на моей плешивой голове. – Ты уж постарайся, товарищ Старик, всю правду о тех днях до нас донести… А мы уж постараемся сделать все возможное, чтобы тот сценарий не повторился!

– Я весь ваш, товарищи Мозголомы! Весь, до самого распоследнего винтика в моей пустой головешке!

– Уж мы постараемся, товарищ Старик! – заверил меня полковник. – Вам даже ваш старческий склероз не поможет – вытащим всё!

Глава 13

В просторном кабинете Сталина в этот поздний час было тихо и пустынно, как на забытом и заброшенном кладбище. Но это, наоборот, даже радовало усатого хозяина просторного кабинета – именно в такие часы он мог, хотя бы ненадолго, но перевести дух. Бросив беглый взгляд на стену, где висела огромная карта СССР, сплошь покрытая военными пометками с текущей ситуацией на фронтах, Иосиф Виссарионович задумался: не так давно закончилась Сталинградская битва, окруженные войска Паулюса практически уничтожены, планирование следующей стратегическую операцию в самом разгаре. Необходимо, использовав замешательство немцев, освободить Донбасс и Харьковский промышленный район. Однако спешно подготовленные зимой операции «Скачок»[26] и «Звезда»[27] из-за нехватки Силовиков, техники и общей измотанности войск «технично» завершить не удалось. К тому же Вермахт сумел быстро подтянуть резервы и остановить советское наступление. Тем не менее, благодаря этим операциям Красная Армия уже к нынешнему лету, по всем прогнозам, должна выйти на важные стратегические рубежи Курской дуги, что, возможно, позволит кардинально переломить дальнейший ход войны. Надежды, планы, возможности… И вот оно, доказательство, пусть и косвенное, что они, на данный момент, двигаются в правильном направлении.

Верховный Главнокомандующий закрыл пухлую папку и тяжело поднялся из-за стола. Прихватив материалы с собой, он прошел мимо шкафов с книгами, прикоснулся к стоявшему на подставке большой глобусу в дальнем углу и положил закрытую папку на край совещательного стола, ближнего к входной двери. Пройдя к окну, Сталин остановился, поднял с подоконника трубку и принялся неспешно набивать её табаком, выкрашивая его из папирос лежащей тут же на подоконнике коробки «Герцеговины Флор». Он раскурил трубку от обычной спички, хотя мог легко воспламенить табак «одним взглядом» – простенькой формулой огня, но не стал – привычка еще с тех давних пор, когда Сила в нем еще «не проснулась». Он глубоко затянулся и выпустил дым в отрытое окно, откуда тянуло благодатной вечерней свежестью, пахнувшей свежими, едва проклюнувшимися листочками. Дым привычно проник в легкие, насыщая кровь никотином и слегка расслабляя задумавшегося вождя – содержимое толстой папки основательно выбило его из равновесия! Да и кого бы ни выбило, если знать наперед, что дело всей твоей жизни буквально спущено в унитаз…

Раздавшийся стук в дверь оторвал Иосифа Виссарионовича от тяжелых дум.

– Иосиф Виссарионович? – В кабинет вождя заглянул его личный незаменимый помощник – товарищ Поскребышев.

– У вас что-то срочное, Александр Николаевич? – поинтересовался у вошедшего секретаря Сталин, выпустив в воздух клуб ароматного дыма.

– Прибыл товарищ Берия, – доложил Поскребышев. – Ему подождать?