Позывной "Хоттабыч"

– Нормально, – пожал я плечами, – на кедровые орешки похоже. Шкура только плотная. Противная, на первый взгляд. Но жить захочешь – и не так раскорячишься[48]! В общем, на этих-то короедах мы до продовольственного эшелона и дотянули! Ну, из тех, кто не побрезговал… Остальных закопали. Ну, это еще цветочки – один мой приятель, что на северах срок мо… срочную служил, копальхем[49] по голодухе трескал. Но про это – увольте, а то заблюете еще всю столовую, а мне отвечай!

Несмотря на мои тошнотворные байки, Надюшка все так же «методично» продолжала работать ложкой. Вот кого одними историями не проймешь! Видать, и поголодать в свои невеликие-то годы успела. Вернувшаяся в столовую побледневшая Зоя схватила со стола стакан с крепким чаем и залпом его выпила.

– Молодец внучка! – Похвалил я Надюшку. – Война войной, а обед – по расписанию! Понимаешь теперь, красавица, – это я уже Зое, – всю мудрость этого изречения?

– Ну, – замялась девушка, – я постараюсь… понять…

– Мало, кто вспомнит, кто сказал эту известную всему миру крылатую фразу…

– И кто же, дедушка? – Подняла глаза от тарелки Надюшка. – Товарищ Сталин?

– Охо-хо, дела наши скорбные! – по-старчески развздыхался я. – Нисколько не умаляю заслуги товарища Сталина, но изречение сие принадлежит самому натуральному королю Пруссии – Фридриху Вильгельму Первому…

– Так это немцу, что ли? – изумленно ахнула Зоя, прикрыв ладонями рот. – Да и еще и настоящему королю? Вы в своем уме, дедушка? За такие слова можно и… – Она не договорила, видимо, испугавшись не только самих «последствий», но даже и самой мысли о них.

– Действительно, Гасан Хоттабович, – подключилась к подружке Нефедова, отодвинув опустевшую миску, – зачем нам какого-то фрица слушать? Нам их бить, как следует, нужно!

– Эх, молодо-зелено! – вновь по-старчески забрюзжал я. – Умных людей, к примеру, и послушать хоть разок, да на ус намотать – совсем не зазорно! А кто он там: немец, аль король – вообще дело десятое! А Фридриха вообще называли «королем солдат» – так что с военными проблемами он был знаком совсем не понаслышке!

После завтрака оставалось совсем немного времени до начала занятий. Я лишь успел скинуть в казарме бритвенные принадлежности, которые не успел занести утром и «вооружился» химическим карандашом и тетрадкой, которые мне выдал все тот же начхоз Пасичник. Вдруг какую дельную мысль услышу – так и записать будет не грех. Глядишь, где в жизни и пригодится. Однако, судя по названию единственного на сегодняшний день предмета – «История Силового дела», практикой здесь и не пахнет. Но, матчасть, как говориться, нужно изучать со всех сторон! И история здесь абсолютно не повредит! Как говориться, знать истоки предмета – это учиться будущей «профессии» настоящим образом.

Уже через несколько минут все наше отделение расселось за партами в чистеньком учебном классе, расположенном по соседству с казармой. Расселись все по одному – мест хватало. Так-то нас, будущих Силовиков, совсем не густо – полтора десятка душ на весь взвод. А судя по величине класса, здесь вполне могло разместиться и в два, а то ив три раза больше слушателей. Я, по слабости зрения, занял первую парту, напротив доски. Пусть и подогнал мне товарищ оснаб мощные «окуляры», а прекрасная Медичка Аннушка немного поправила слабое зрение и подлечила катаракту, видел я до сих пор так себе. Так что первая парта – самое оно.

Рядом со мной, на соседней парте первого ряда расположились девчонки – Надюшка с Зоей. Абросимова уже немного отошла от моего «леденящего душу» примера о выживании, но её немного смазливая мордашка до сих пор отливала зеленцой. А ведь это была всего лишь красочная байка старого деда! Не приведи Господь ей на деле испытать эти «щекотливые» ощущения! Помрет ведь с голодухи, голуба…

Сразу за мной расположился Тимофей Шапкин – прибивается потихоньку паренек к нашей компании. Пацан, вроде, правильный – не из этих оболтусов-подпевал Варфоломеева, и если с ним поработать, как следует, может, какой-никакой, а толк выйти. Я-то все прекрасно вижу – глаз-то давно наметан!

Ну, а веселая гоп-компания Кольки Варфоломеева, расположилась на «Камчатке», оккупировав последние парты. Они громко шушукались, отпуская сальные шуточки в адрес девчонок. И меня, естественно, не забывая. Я на это спокойно реагировал, на провокации не велся, не позволяя взять чувствам над собой верх. Хотя с удовольствием всыпал бы этим молокососам ремня! Да так чтобы сидеть на жопе спокойно не могли! А вот девчонки не выдерживали особо извращенных «нападок», особенно Надюшка, которая время от времени оборачивалась и грозила малолетним ушлепкам маленьким крепким кулачком.