Практическая энциклопедия НЛП. Ударные техники для достижения результата

Уродливая же жестокость, о которой мы говорили выше, идет оттого, что враг воспринимается через призму собственного страха. Бояться можно, как мы понимаем, только из Первой позиции. В Третьей позиции нет вообще никаких эмоций, а во Второй – только эмоции другого лица. Так вот, человеку с искаженной психикой образ врага изначально представляется как нечто ужасающее и способное совершить все, что рисуют ему его самые жестокие страхи. Поэтому, зверски расправляясь со своим врагом, он не просто делает то, что должен делать в рамках приказа, но и расплачивается сполна за то, что он себе в воображении до того напредставлял.

Иногда жестокость – это бессознательное желание «запугать» оставшихся в живых врагов: «Вот что с вами будет, если нападете на меня!» Акт жестокой мести за кого-либо из погибших товарищей – это, помимо реализованных сполна чувства ярости, ненависти и удовлетворения от состоявшегося «возмездия», тоже отчасти акт демонстрации, запугивания врагов на будущее. Чаще всего месть за образ того, что ныне поверженный враг мог бы сотворить, и демонстративный акт мести-запугивания остальных врагов идут рука об руку друг с другом. В роли врага может быть отдельный конкретный человек, группа людей («вражеская армия», «неверные»), а также – целый народ… Отсюда жестокость и по отношению к мирным жителям. Чтобы наконец закрыть эту малоприятную, но часто затрагиваемую на семинарах тему, сделаем вывод: там, где присутствует профессионализм, нет места жестокости. Обычного, «нормального» клиента, застревающего в своих негативных эмоциях и потому являющегося мало адекватным в острых ситуациях, мы учим при необходимости сознательно выходить в Третью позицию, и это реально помогает ему справиться с происходящим.

Но профессионалов Третьей позиции – спецназовцев, спасателей, а также людей, «окаменевших» после какой-либо эмоциональной травмы и хронически находящихся в состоянии «меня нет дома», приходится учить возвращаться в Первую позицию, «домой». Обычно первыми по поводу не совсем адекватного состояния людей, задержавшихся в Третьей позиции, начинают бить тревогу их родные и близкие. Например, жена спасателя жалуется, что муж, приходя с работы, не выказывает никаких эмоций ни по отношению к ней, ни по отношению к детям, ему совершенно все равно, что она приготовила на ужин, и что любимое его место – у телевизора. Или жена боевого офицера с тревогой замечает, что после последней командировки он вернулся какой-то «чужой», и ничего она с ним не может сделать…

Через освоение трех позиций восприятия «возвращение домой» происходит гораздо легче, чем при иных способах традиционной психотерапии, помогающей человеку вновь ассоциироваться со своими чувствами. Если человек пережил что-то действительно страшное, то и «вернуться домой» ему страшно… Если он пережил это «страшное», находясь в Третьей позиции, – участие в специальной карательной операции, разбирание завалов после землетрясения, – то бессознательное может решить на неопределенно долгое время сохранить человеку Третью позицию восприятия как эмоционально нейтральную и, соответственно, безопасную. Просто взять и «выдернуть» такого клиента из Третьей позиции не так легко, да и может быть травматичным для него. Когда же мы предоставляем бессознательному выбор между пребыванием в той или иной позиции в разных ситуациях, то человек – как сознательно, так и бессознательно – охотно выбирает «распределить», «развести» различные контексты своей жизни по наиболее комфортным для них позициям.

Мы намеренно приводили выше примеры из экстремальных ситуаций, потому что они, как лупа с сильным увеличением, наиболее наглядно показывают суть различных состояний человека. Но вернемся к мирной жизни. Застревание в Первой позиции может вести к диким эмоциональным скачкам, перепадам настроения, постоянным страхам и проблемам во взаимоотношениях. Застревание во Второй позиции – хроническое чувство вины, демонстративость или полная зажатость, закомплексованность. Смешение Первой и Второй позиций – приписывание своих страхов и ожиданий партнеру по коммуникации, «галлюцинации» относительно его чувств и переживаний. Застревание в Третьей позиции – болезнь нашего века. Это когда люди не хотят принимать ни в чем участия, в том числе и в собственной жизни, а предпочитают оставаться до конца своих дней сторонними наблюдателями. О них никак нельзя сказать «И жить торопится, и чувствовать спешит». Можно процитировать Б. Гребенщикова: «Есть те, кто верят, и есть те, кто смотрят из лож». Застрявшие в Третьей позиции – это как раз «те, кто смотрят из лож». И их «хата» всегда будет «с краю».