Практическая стилистика

Можно было бы говорить и о третьем типе нарушений точности речи, создающих затруднения в коммуникации, употреблении для выражения имеющейся мысли хотя и точного, вполне подходящего ей «по мерке» слова, но такого, которое, как выясняется в дальнейшем, оказывается неоднозначным и может быть понято читающим не в том значении, на которое рассчитывал автор. Однако этот случай, строго говоря, является уже нарушением ясности речи, а не ее точности (ведь употребленное выражение, как сказано, точно соответствует мысли автора).

Против таких типичных нарушений точности речи: 1) неопределенность, неконкретность, подмена необходимых видовых понятий малоинформативными родовыми; 2) подмена подходящего по смыслу слова «соседним», близким по звучанию, по значению или по общей предметной области и должна быть в первую очередь направлена система упражнений, формирующих навыки точного выражения мысли.

Пишущему важно научиться постоянно контролировать создаваемый текст, смотреть на него как бы со стороны, научиться видеть, какое реальное представление возникает в сознании читающего при восприятии, соответствует ли это представление тому, которое породило текст. Важно, иначе говоря, настойчиво вырабатывать контрольный план мысли, желание и умение сравнивать возникший образ с имеющимся, то, что получилось, с тем, что выражалось.

«Сам обучающийся, — подчеркивал Н.И. Жинкин, — не замечает своих ошибок. Наоборот, и это характерно также и для обучения взрослых, сказанное или записанное обычно очень нравится самому автору. Он убежден в высказанных положениях и думает, что нашел наилучшие средства для их выражения» (В защиту живого слова. М., 1966. с. 13). Чтобы развеять это — такое естественное и такое наивное — заблуждение пишущего, надо столкнуть его с реальностью: показать, что действительный результат, возникающий при восприятии сконструированного текста (читательское представление), не соответствует тому доречевому представлению, которое пишущий пытался выразить с помощью данного текста, т. е. необходимо предъявить контробраз.

Осознавая, какой прием применяет читатель, оценивающий текст, когда демонстрирует пишущему неточность его речи, пишущий в последующем сам начинает в процессе выражения мысли применять этот прием — предъявлять контробраз самому себе. Это позволяет корректировать текст и добиваться точности в выражении мысли еще до поступления текста к читающему, т. е. пишущий может (и должен!) ориентироваться на предвидимый, прогнозируемый результат восприятия текста читающими.

Контробраз может быть как графическим, так и словесным. Воспринимающий текст может нарисовать контробраз словами, объяснить, какой реальный образ возникает при восприятии текста и в чем он противоречит подлежащему передаче доречевому представлению пишущего («Это ли вы хотели сказать?», «Разве это представление вы хотели вызвать у читающего?»). Тем самым понятие «контробраз» еще более расширяется, следовательно, возможности его применения увеличиваются. Словесный контробраз может быть применен даже к таким полунаглядным, полуабстрактным образам, которые с трудом поддаются графической фиксации. Именно словесные контробразы удобно использовать для объяснения неточности словоупотребления в примерах, с которых начинается данный раздел: устанавливаются особые отношения, горела авиация.

Приведем пример коррекции неточного выражения мысли на основе контробраза из работы словесника. Учащиеся под руководством преподавателя составляют заголовки к частям первой главы романа Д. Фурманова «Чапаев».

«Учащиеся. Отношение бойцов к Чапаеву.

Преподаватель. Как же бойцы показаны одна сплошная масса [контробраз] или разделены как-нибудь?

Учащиеся. Одна масса показана, а потом несколько характеристик дано.

Преподаватель. Массового партизана? [контробраз].

Учащиеся. Нет, сподвижников Чапаева.

Преподаватель. Его штаб, его помощники. Итак, уточним свой заголовок.

Учащиеся. Отношение бойцов к Чапаеву.

Преподаватель. Опять неточное заглавие.

Учащиеся. Отношение к Чапаеву его сподвижников.

Преподаватель. И…

Учащиеся. …рядовых бойцов» (Рыбникова М.А. Избранные труды. М., 1958. с. 313).

При формировании понятия о контробразе полезно прочитать следующий рассказ, обычно вызывающий живой интерес (правда, ситуация здесь несколько утрирована).

«Это произошло в те времена, когда на улицах городов не было освещения. Как-то ночью мэр столкнулся с горожанином. Тогда мэр отдал приказ, чтобы никто не выходил ночью на улицу без фонаря. Следующей ночью мэр опять столкнулся с тем же горожанином.

— Вы не читали моего приказа? — спросил мэр сердито.

— Читал, — ответил горожанин. — Вот мой фонарь.

— Но в фонаре у вас нет ничего.

— В приказе об этом не упоминалось.