Практикум по выживанию

Новый поцелуй, начавшийся отстраненно-прохладно, с мягких, неспешных касаний языка, вдруг увлек их настолько, что все стало абсолютно неважным. Что-то изменилось, вскружило голову, смешало чувства и ощущения. Хаотичные и горячие прикосновения, шорох ткани в ночи, они обнимали друг друга крепко, до боли, сжимали, раздевали. В ее длинных волосах путались его пальцы, тонкий халат соскользнул безвольной грудой шелка на ковер. Она машинально изгибалась, упруго прижимаясь к его телу, ловя каждый вздох и поцелуй, каждое движение. Чтобы быть ближе, еще ближе. Она стонала под его руками и губами, сжимала простыни. Потому что в каждой из безумных ласк было нечто такое… темное и бесконечно искушающее, что ей казалось, что именно этого хотелось всегда. Оказаться в его руках. Хотя, это было невозможно. На краю туманного сознания тихо кралась мысль, что с Венсенном всегда все было иначе. Страсть с ним никогда не превращалась в такую одержимость, напоминая больше эстетичную игру в любовь. Лоран же словно затрагивал ее темнейшие желания, читал их, как мысли. И издевательски не исполнял лишь одно.

Адалин села на кровати, ее тело мелко дрожало, а карие глаза заволокло мглистым туманом. Она гладила его плечи, целовала его шею, губы, терлась щекой о гладкую кожу… Лоран вдруг прижал ее крепче, усаживая выше на свои колени и наконец заполняя собой горячее тело. Она задохнулась на миг, откидывая голову назад и закрывая глаза. Острое удовольствие от этой долгожданной близости сорвало с губ тихий стон. Который повторился со следующим. И следующим, и следующим. Адель больше не принадлежала себе, только обострившимся чувствам, страсти, почти животной или демонической. Ритмичные движения морским прибоем уносили ее мысли бесконечно далеко, не оставляя места больше ни сравнению, ни сомнениям.

Короткие, жадные поцелуи, дрожь в пальцах и горячее нарастающее удовольствие… В один миг темнота стала абсолютной, Адалин судорожно выдохнула, сжалась и замерла, достигая пика. Внутри вся ее кровь билась в жилах в такт тяжелым ударам сердца. Лоран опрокинул ее на подушки и лег рядом. Его дыхание стало таким же глубоким и сбитым.

Она расслабленно лежала и слушала тишину, повисшую в комнате, кожа медленно остывала от палящего жара безумных прикосновений, а внутри наоборот разливалось свинцовое тепло, от которого и пошевелиться было тяжело. Но нужно. Адалин слабо повернула голову к Лорану, он лежал рядом и прикрывал глаза запястьем, на его боку, на ребрах чернела татуировка, какой-то круглый орнамент с острыми гранями, выходящими за контур.

— Мне пора, — без сожалений проронила девушка. Голова все еще кружилась, но она села и потянулась за упавшим халатом, спутанные волосы покрывалом укрывали ее фигуру.

— Нет. — Он опустил руку и посмотрел на нее. — Думаю, нам всем будет спокойнее, если вы останетесь здесь.

— Только не Анжели. — Она накинула халат и вытащила волосы из-за ворота.

Демонолог невозмутимо перелег под одеяло и приглашающе откинул край:

— Особенно Анжели. И еще паре сотен студентов, отпраздновавших ночь Восхождения, — добавил он тихо после паузы.

Идея продемонстрировать остальным крадущимся в ночи авантюристам тонкий халат и недвусмысленно припухшие от сумасшедших поцелуев губы не вдохновляла. Так что, Адалин скользнула под пуховое одеяло и устроилась на подушке, стараясь не касаться Лорана, благо, его постель это позволяла. В тишине едва слышалось ровное дыхание, кажется, он действительно собрался спать. Она прикусила губу.

— Признаться, я не ожидала застать вас в комнате сегодня.

Маг повернулся и оперся локтем на подушку. Его глазам вернулась светлая прохлада, приглушенная ночью.

— Не ожидала, но пришла. И где же я, по-твоему, должен был быть?

— Мы перешли на ты?

— Думаю, постель — это не то место, где следует соблюдать условности, если речь не идет о монархах. Хотя, иногда условности бывают забавными, но мне всегда это казалось слишком искусственным и театральным.

— Считаете, обнаженная женщина — уже не леди? — уточнила ведьма, продолжая не имеющий смысла разговор, чтобы поддразнить его.

— Никогда не размышлял об этом в таком ключе, что несомненно делает мне честь, кстати, но общий посыл верен.

— То есть, без штанов вы не лорд.

Лоран вдруг рассмеялся, совершенно искренне и легко. Адалин невольно замерла с каким-то странным чувством, сродни ностальгии, которой не могло быть, потому что она не видела его таким прежде. Отсмеявшись, он с улыбкой отвернулся и лег, подтягивая одеяло.

— Беспросветной ночи, леди Адалин, — тихо и позабавлено пожелал маг, срываясь на смех.

Она тоже отвернулась на противоположную сторону, прикусывая губу, чтобы самой не смеяться.

— Темнейшей, Лоран.