Прасковья Ангелина

За два дня трактористы пробороновали зяблевую пахоту тяжелыми боронами в один след и провели последующую культивацию на глубину в восемь сантиметров.

Вскоре к полевым станам потянулись обозы с семенами.

Утро восьмого апреля. Трактористы приступили к севу. Сеяли отборными семенами, не допуская разрыва между предпосевной обработкой зяби и севом. Всю площадь, которую ночью культивировали, днем засевали.

Паша вторые сутки была на ногах, но чувствовала, что поле покинуть нельзя. С неослабной зоркостью она следила за тем, чтобы выдерживались установленные нормы высева, чтобы была прямолинейность в рядках и чтобы ни в коем случае не допускались просевы, огрехи.

Трактористы свято выполняли агротехнические правила: семена заделывались во влажный грунт на глубину в шесть-семь сантиметров. За сеялками цеплялись легкие бороны.

На третий день сева в поле примчался корреспондент районной газеты.

— Прасковья Никитична, за вами статья. Ваша бригада опять показала превосходную работу. Во всех колхозах и тракторных бригадах только и разговору, что о ваших механизаторах.

Паша попросила корреспондента побеседовать с трактористом Антоном Дмитриевым, он лучше ее расскажет о делах бригады.

Машины работали без перебоев. Иван Пефтиев и Елизавета Челпансва ежедневно выполняли по две нормы. «Хуже» работал молодой тракторист Виталий Ангелин: он выполнял норму «только» на 120 процентов.

— Я должен обогнать Челпанову, — сказал Виталий бригадиру.

Но Паша улыбнулась и покачала головой. Трудно было поверить, что Виталий обгонит Челпанову. Ведь на нем мокрый, забрызганный грязью комбинезон, и весь вид у него неказистый.

Виталий пытался оправдаться.

— Зато трактор блестит.

Но это не произвело на бригадира никакого впечатления. Трактор действительно блестит, а тракторист неопрятен. Виталий Ангелин нарушил непреложный закон бригады: «Грязный тракторист не смеет сесть за руль трактора. Раз ты грязен, то и дело у тебя не пойдет, это надо запомнить раз и навсегда».

Вечером, во время технического осмотра машин, Паша опять разговорилась с Виталием. Теперь на нем уже был чистый комбинезон, и весь он был подтянутый, строгий.

— Прасковья Никитична, — обратился он официально, — надо полагать, теперь я в боевой форме и смогу померяться силами с Челпановой.

Паша посоветовала ему не хвалиться раньше времени и сперва догнать передовую трактористку, а там уже и перегнать ее.

Весь следующий день Виталий провел в поле. С востока на запад и с запада на восток он неутомимо вел свой трактор по прямой борозде.

В полночь он вошел в вагончик. Выпил стакан чаю и как сноп повалился на кровать.

Двенадцатого апреля Паша в своем дневнике сделала следующую запись: «Сев яровых по зяби провели в лучшие агротехнические сроки. Он продолжался 82 часа. В короткие сроки произвели весновспашку. Виталий Ангелин, самый молодой тракторист в бригаде, выполнил три нормы, оставив позади Елизавету Челпанову».

Апрель был на исходе, но земля еще не приняла ни одного дождя. Пришел май, а вместе с ним задули горячие ветры с суховеем. Потянулись знойные дни с безмятежно голубым небом и жгучими ветрами.

Метеорологи давали неутешительные прогнозы: погода ясная, сухая, без осадков.

Земля требовала влаги. Колхозники тревожились и хмурились, но степь не покидали — даже единичные сорняки уничтожались.

В деревне можно было услышать тревожные слова: «Без дождя погибнут хлеба». Высказывал беспокойство и такой опытный земледелец, как Григорий Харитонович Кирьязиев. Но Паша верила в силу передовой агротехники и коллективного труда. Без дождей, конечно, трудно взять высокий урожай, но поля можно и нужно отстоять от суховеев. Все зависит от самих колхозников.

Григорий Харитонович соглашался с этими доводами, но невольно вспоминал тысяча восемьсот девяносто второй год, когда у них в Старо-Бешеве была засуха и люди умирали от голода…

В июне пожелтели деревья, сухие листья начали медленно опадать. Горячие ветры поднимали к небу высокие столбы пыли. Почва затвердела как камень, потрескалась.

Жгучие лучи солнца иссушали все живое. Порыжел чернозем. Но на полях «Запорожца» зной не смог уничтожить всю влагу. Хорошо подготовленная и обработанная механизаторами земля сохраняла в себе живительные соки, и, несмотря на страшную засуху, хлеба поднимались в человеческий рост.

Как-то вечером в правлении колхоза показалась высокая, чуть согнутая фигура Захара Григорьевича Кириченко. Шестидесятипятилетний колхозник подошел к Паше, крепко пожал ей руку, и, словно опираясь на нее, чтоб не упасть, — он два года лежал прикованный к постели, — сказал:

— Я сегодня смотрел поля. Добре обработана земля. Случись такое лихолетье в старое время, не миновать бы нам голода.

Да, теперь уже никто не сомневался, что земля, даже не получив ни одной капли дождя, принесет хороший урожай.

В июньские дни вся жизнь деревни перенеслась в степь. Тихо стало на улицах Старо-Бешева, но зато людно и весело было в поле.