«Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке

Основная тенденция в ведении колониальных дел в конце 1740-х – начале 1750-х гг. заключалась в отказе от «благотворного пренебрежения» и усилении имперского контроля. Эту тенденцию отразили и Железный акт, и акт о колониальной валюте. Галифакс считал, что недостатки имперской политики проистекают главным образом из того, что ответственность за ее проведение «распылена» между различными департаментами; он полагал, что Комитету по торговле должен быть придан статус государственного департамента. В 1752 г. королевским указом был утвержден такой порядок прохождения корреспонденции, при котором инструкции губернаторам направлялись непосредственно Комитетом по торговле, а сами губернаторы отсылали доклады в Комитет, обращаясь напрямую к государственным секретарям только в исключительных случаях, обычно только в срочных военных и дипломатических вопросах. В 1756 г. Галифакс вновь поставил вопрос об учреждении поста государственного секретаря по американским делам, что тогда не нашло понимания у Питта-старшего. В годы Семилетней войны Галифакс, занимая прежнюю должность, входил в кабинет Ньюкастла-Питта.

Среди других проблем, которые пытался решить Галифакс, была проблема обеспечения административных расходов и жалованья губернаторам независимо от позиции ассамблей. Метод, при помощи которого он предполагал действовать, был достаточно традиционным – речь шла о введении специального налога на нужды колониальной администрации, собираемого без участия и согласия ассамблей, но добиться соответствующего акта парламента не смог. После начала Семилетней войны колониальные ассамблеи пошли на соглашение с губернаторами по вопросу о жаловании, а метрополия, в свою очередь, стремилась не раздражать ассамблеи. Частью имперской политики, связанной с именем Галифакса, стало возобновление планов колониального союза. Непосредственным поводом для обсуждения этого вопроса было ухудшение военной ситуации на границах колоний. После возобновления столкновений с французами и обострения отношений с некоторыми индейскими племенами колонии были сами заинтересованы в объединении сил. В августе 1753 г. государственный секретарь Холдернесс дал директиву губернаторам колоний применять при необходимости силу против «вторжений в бесспорные владения Его Величества». В сентябре того же года Комитет по торговле направил инструкции губернаторам Нью-Йорка, Виргинии, Мэриленда, Пенсильвании, Нью-Джерси, Нью-Гэмпшира и Массачусетса, рекомендуя провести совместную встречу с вождями союзных ирокезских племен, посвященную вопросам обороны колоний. В июне 1754 г. состоялась конференция в Элбани (Нью-Йорк), которая рассмотрела вопрос об общем договоре с индейцами. Обсуждался и вопрос о создании колониального союза, подготовленный Б. Франклином. Традиционные разногласия и соперничество между колониями перевесили мотивы обороны, подталкивавшие к союзу. Важно заметить, что план Франклина был направлен на более широкое объединение, чем просто военный союз, и поэтому не устраивал не только ассамблеи, но и имперские структуры.

В августе 1754 г. Комитет по торговле разработал свой план объединения колоний, изложенный в представлении королю Георгу II <92>. Его авторы исходили сугубо из необходимости обороны и не шли дальше сотрудничества колоний в военных целях. Предлагалось учредить пост главнокомандующего, который в случае войны «получал власть над всеми гарнизонами, фортами и ополчениями», а также контролировал отношения с индейцами. Главнокомандующий должен был получать фиксированное жалованье, а в случае войны каждая колония предоставляла ему средства в соответствии с установленными нормами. Главнокомандующий отчитывался в расходовании полученных средств. При сравнении плана объединения 1754 г. с вариантом 1721 г. можно увидеть важные различия. Теперь речь не шла ни о совете при главнокомандующем, ни о наделении его какими-либо функциями в сфере гражданского управления. Это свидетельствует о том, что создатели документа пытались принять в расчет противоречия между колониями, однако план 1754 г., как и план 1721 г., так и не был предложен колониям на рассмотрение. Даже в конце 40-х – первой половине 50-х гг., когда, казалось, преобладал «жесткий» курс в отношении колоний, некоторые политики считали, что даже частичное объединение потенциально опасно для сохранения имперского влияния, и отдавали предпочтение традиционной политике «разделяй и властвуй». К этим государственным деятелям относился и Ньюкастл. Хенретта писал: «И в сентябре 1754 года Ньюкастл думал, что опасности, проистекающие из союза, перевешивают выгоды. Его опыт не давал ответа на вопрос, как из метрополии можно управлять такой сильной организацией» <93>.