«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

М.А. Алданов ― B.A. Маклакову, 28 января 1955

28 января 1955

Дорогой Василий Алексеевич.

Опять то же: я почти все разобрал в двух первых страницах Вашего письма и почти ничего в двух последних. Согласно Вашему указанию, отчеркиваю самое важное, по-видимому, ― на случай, если Елена Николаевна [Штром] может переписать. Но, разумеется, не утруждайте Марью Алексеевну.

Заметки «Русской Мысли» я все еще не достал. Просил Сабанеева достать ее мне, ― надеюсь, ему это удастся. А Вере Николаевне я два раза писал, очень советовал ей послать опровержение. Она не хочет и ответила весьма непонятно, даже как-то агрессивно! Ее опровержение было бы, видите ли, «недостойно памяти» Ивана Алексеевича, кроме того у нее «дела по горло»!! Я действительно не понимаю, почему она не хочет послать опровержения. Поняли ли Вы или Александр Андреевич? Если я правильно разобрал эти строки в Вашем письме, A.A. категорически отказался писать опровержение и сказал, что это должна сделать Вера Николаевна. Думаю, что он прав: по-настоящему опровергло бы ложное сообщение Федина только ее письмо. О каждом другом и о комитете памяти Ивана Алексеевича враги (и не только враги) сказали бы, что посторонние люди, даже члены Комитета, не могут знать, принял ли Бунин советское гражданство или нет. Я вижу, что уже многие (никак не враги) почти верят сообщению Федина! Не печатая опровержения, Вера Николаевна оказывает, по непонятным причинам, плохую услугу и памяти Ивана Алексеевича, и самой себе. Со всем тем, это прежде всего ЕЕ дело, и я больше советовать ей ничего не буду. Я советских газет не читаю и передал Вам слова Федина по пересказу, но не думаю, чтобы текст, который Вы приводите, был очень отличен, и чтобы Федин слова «советский гражданин» мог добросовестно понимать просто как слово «русский».

Отчего же Вы не напишете о себе? Шлю самый сердечный привет.

Ваш М. Алданов

Машинопись. Подлинник.

HIA. 2-24.

В.А. Маклаков ― M.A. Алданову, 29 января 1955

29 Января [1955[1758]]

Дорогой Марк Александрович!

Только что получил Ваше письмо и отвечаю немедленно, в случайной надежде, что Вы сможете его получить на этой неделе. Хочу успокоить Вас насчет Бунина. Дело кончилось наилучшим образом. В Рус. Мысли от 28 Января напечатано (делаю извлечение):

«Ошибка» К. Федина

И.А. Бунин не был «советским гражданином»[1759].

В «Посеве» от 23 Янв[аря] напечатано следующее письмо В.Н. Буниной, вдовы писателя.

В ответ на Ваше полученное мною сегодня утром письмо, в кот. Вы сообщаете, что в своем выступлении на втором Съезде писателей

К. Федин упомянул имя моего покойного мужа [так!] утверждаю,

что Ив. Ал. никогда не брал Советского паспорта и не думал возвращаться на родину.

Я считаю, что К. Федин ошибся, спутав Ив. Ал. с другим старым писателем, взявшим советский паспорт, но не вернувшимся на родину[1760].

Ошибка Федина, конечно, странная; во втором издании 1951 г. Советской Энциклопедии о Бунине написано: «Великая Октяб. Революция» и т. д.

Уважающая Вас В. Бунина

Это письмо В.Н. Буниной ― лучший ответ К. Федину. Лучше она не могла бы придумать. Опровержение ― ясное; послала не в Рус. Мысль, а в «Посев», что очень хорошо. Неудобно было писать в Русскую Мысль, не упомянув и не выразив протест той инсинуации, кот. она от себя против Бунина поместила. Когда Вам пришлют тот № Рус. Мысли, Вы поймете мои слова. Эта гнусная инсинуация может быть предметом особой заметки против Рус. Мысли, кот. она бы не поместила и не В.Н.Б. можно было писать.

«Старый писатель», о кот. Бунина говорит, по слухам ― Ремизов. Тороплюсь это написать на обеих страницах. Отдавать сейчас мое старое письмо не могу. Сестра еще не в своем виде. У нее неделю назад заболело горло: не может глотать. Было страшно, не в связи ли это с опухолью, кот. по исследованию оказалась злокачественной. Зёрнов нашел, что это простуда. И так как сейчас все потеряли голос (я, Титов, Рубинштейн) ― то это считается поветрием, связанным с наводнением. Простуду лечат, но опасность все же остается...

О себе сейчас не пишу. Но если до Вас дойдет книжка «Возрождения» ― очень Вас прошу моей статьи не читать, если еще не читали.

У нее целая история, кот. ее оправдывает и объясняет, как это вышло. Но для тех, кто этой истории не знает, для нее нет оправдания. И мне за нее совестно. Я собою пожертвовал.

Вас. Маклаков

Автограф.

BAR. 5-20.

М.А. Алданов ― В.А. Маклакову, 31 января 1955

31 января 1955

Дорогой Василий Алексеевич.

Мы очень встревожены Вашим сообщением на второй странице о Марье Алексеевне. Оно неразборчиво, я, в частности, плохо разобрал слова «все потеряли голову» и следующие за ними. Но не трудитесь отвечать. ― Вам, разумеется, не до того, ― напишу сейчас Титову и попрошу его сообщить мне, как Марья Алексеевна и что именно сказал Зёрнов.