Правая рука князя Тьмы

– Семейная реликвия? – поинтересовалась я.

– Да.

– Странно. К чему все эти сложности с женитьбой? Почему нельзя было просто отобрать у тебя это колечко, в случае необходимости – вместе с рукой?

Агна вздрогнула, представив себе эту картину, Эйтан же только усмехнулся.

– А ты не в курсе? Такие реликвии нельзя отобрать силой. Их передают только по доброй воле. Иначе перстень превратится в обычный кусок металла. Хотя я не замечал, чтобы у него были особые свойства. Просто хранил, поскольку так положено. Мне его передал отец, ему – дед. И так далее.

– И так далее, – машинально повторила я. – Силой отобрать нельзя, а по-хорошему с тобой договориться не получится. Слишком ты щепетилен, слишком тебе важны семейные ценности. И граф, которому с какой-то радости невероятно нужна эта игрушка, находит единственное возможное решение. Поставить тебя в условия, при которых ты будешь готов поступиться принципами и отдать реликвию добровольно. Дай-ка мне пальчик.

– Надеюсь, не обязательно отделять его от руки?

– Дай палец! – настойчиво повторила я.

Эйтан пожал плечами и протянул мне правую ладонь. Я вгляделась в серебряное на вид украшение. Нет, не серебро. Давненько я не видела такого металла.

– Интересный рисунок. И, главное, объемный. – Я провела подушечкой пальца по линиям, соединявшимся в незнакомый знак. Не то руна, не то просто ничего не значащий узор. – Эйтан, а как твоя фамилия?

– Фамилия? – удивился он.

– Ага. Забавно, правда? Мы через многое прошли вместе, а до полного представления дело не дошло. Я знаю, что ты – дворянин, но не более того.

– Не знаю, зачем тебе это, но мое полное имя Эйтан Клеандо.

– Клеандо, значит… – Я запрокинула голову, прикусила губу и задумалась. – Это ведь не название земель, верно?

– Верно, но какое это имеет значение?

– Такое, что фамилия у тебя непростая. «Кле» означает «ключ», а «андо» – правда, уже на другом языке, – «идущий», точнее, «ходящий». Ходящий ключ, или ходящий с ключом.

– И как это понимать?

Эйтан был раздражен, как и всегда, когда что-то бывало неясно, и ему казалось, что я могла бы расставить точки над «i» побыстрее. Эта реакция успела стать такой знакомой, что я невольно улыбнулась.

– Похоже, твой перстень – и есть ключ, который твой предок когда-то унес с собой. Либо ему этот артефакт доверили, либо он его украл. Впрочем, нет, – перебила само себя я прежде, чем дворянин успел возмутиться таким предположением. – Если бы украл, не стал бы брать себе такую фамилию. Воровство – не то деяние, которое стремятся увековечить. Хотя надо бы спросить на этот счет моего нового друга Авива. Словом, думаю, твой предок был совершенно официальным хранителем. А дальше – как и обычно бывает в таких случаях. Прошли века, о назначении кольца забыли, о смысле фамилии тоже. Сколько поколений насчитывается в твоей родословной?

– Восемнадцать. Дальше истоки теряются.

– Вот именно: теряются. Попробуй теперь угадай, сколько веков назад была создана эта штука.

Я мельком глянула на перстень.

– И ты не знаешь, что за замок открывает этот ключ?

– Не имею ни малейшего представления. Если бы я лучше представляла себе эпоху… Но повод для оптимизма все же есть.

– Какой?

– Кое-кто явно знает об истории ключа больше, чем мы. Не случайно же он понадобился Блейду. Кстати, хвалю за сообразительность: ты ведь с самого начала заподозрил неладное, когда он так гостеприимно к тебе отнесся. Судя по всему, наш граф просто обрадовался, что птичка сама впорхнула в клетку. Мы не можем сказать уверенно, подсылал ли он к тебе Лию. То ли да, то ли нет. Исключить случайное совпадение нельзя, хотя я все меньше склонна в него верить. Но уж эту-то красавицу, – я кивнула на оршину, – отправил именно он. Кстати, – я подошла к птице поближе, и она обеспокоенно переступила с лапки на лапку, – а у тебя нет для нас ответа? Ты знаешь, что это за перстень и почему он так нужен Блейду?

– Откуда? – возмутилась оршина, встопорщив перья. – Стал бы он мне рассказывать! Дал поручение – да и только. Слетай – сделай – принеси.

Она недовольно нахохлилась, давая понять, что обижена на весь свет: граф обращается с ней, как с девочкой на побегушках, а тут еще и мы не желаем войти в положение бедной зверюшки. На какую-то секунду я ощутила укол совести, но вовремя спохватилась и прикрикнула:

– Ну-ка прекрати пробовать на мне свои штучки! Я тебе не обычный человек, если по-настоящему разозлюсь, мало не покажется! В то, что подробностей не знаешь, верю, – добавила я, успокаиваясь. – Что с тобой делать-то? Значит, так: немедленно убирайся из графства куда-нибудь подальше. Попробуешь связаться с Блейдом, кардиналом или кем-нибудь из их прихвостней – суп из тебя сварю с потрохами, причем в святой воде.

– Сама не отравишься? – огрызнулась пернатая.

– А я к нему не притронусь. У меня вот, специалист по всему божественному имеется, – я похлопала по плечу Агну.

– Я не хочу уходить, – принялась упираться оршина. – Здесь хорошо.