Правая рука князя Тьмы

– Да. Вижу. Чувствую, – согласилась я. – Что-то в этом месте таких, как ты, притягивает. С этим еще предстоит разобраться. Но ты поверь мне на слово: лучше пострадать где-нибудь вдалеке, чем сгореть здесь и сейчас. Тебе все понятно?

– Понятно, – пробурчала оршина.

И с тоскливым птичьим криком вылетела в окно.

Глава 4

Палач стоял у стола и с непроницаемым лицом отсчитывал монеты. Трактир притих. Кто-то молча ел, периодически постукивая ложкой о глиняную тарелку, иные застыли, наблюдая за редким гостем с любопытством или откровенной неприязнью. Наконец деньги перекочевали к Элене, упокоившись в глубоком кармане практичного серого фартука. Взамен палач получил мешок с окороком и несколькими кувшинами эля. Скупо попрощавшись, он вышел на улицу.

«Ковчег» сразу оживился. Застучали кружки, заскрипели столы и скамейки, зазвучали голоса, сперва тихие и редкие, но вскоре переросшие в настоящий гомон.

– Будто могильным холодом повеяло, – проворчал старый мельник, приехавший в город по делам и не устоявший перед соблазном отведать Элениной похлебки.

– И вовсе даже не будто, – проворчал Таль.

Эйтан по-прежнему недолюбливал моего соседа, но в данный момент не мог выразить своего отношения, поскольку пропадал в замке.

– Таких, как он, вообще нельзя в приличные места пускать! – заявил незнакомый мне мужчина, сидевший у окна. При этом он потер шею так, словно на ней уже затягивалась умело завязанная петля.

Я хмыкнула, глядя в тарелку. Учитывая разношерстность публики, посещавшей «Ковчег», я сильно сомневалась, что трактир заслуживал титула «приличное место». И вряд ли законопослушный гражданин, исправно плативший налоги, имел меньшее моральное право здесь находиться, чем то ли браконьер, то ли грабитель с большой дороги, на какового весьма походил незнакомец. Впрочем, мне ли осуждать тех и других?

– Да что вы привязались к человеку? – возразил Нив, завсегдатай «Ковчега», служивший писарем при каком-то богатее. – Делает свою работу. Ну да, не самую чистую, и что с того? Не всем же в этой жизни везет.

Я покосилась на сидевшего рядом Авива. Судя по выразительной мимике, он не возражал. Удивительное дело: вор обладал настолько добродушным, необидчивым нравом, что был вполне готов войти в положение палача. И это невзирая на то, что рано или поздно эти двое вполне могли столкнуться, скажем так, по служебной необходимости.

– Здоровый человек такую работу не выберет, – не согласился мельник. – Лучше и правда всю жизнь в грязи возиться, чем вот так…

Он прочертил воображаемый круг на лбу. Я поморщилась, но смолчала.

– Верно, – поддержал Маор, хозяин посудной лавки, располагавшейся по соседству. – Любой палач не лучше, чем Каин, первый убийца на земле. Для него жизнь – пустышка.

А вот тут я уже не сдержалась.

– Каин вовсе не был первым убийцей.

Пара человек, уже знакомых с моими историями, заинтересованно вскинули головы.

– Ну-ка, ну-ка! – Таль развернул стул, чтобы сидеть ко мне лицом. – Любопытно послушать.

– Сейчас скажешь, будто на самом деле он был мирным человеком и не убивал своего брата? – скептически вопросил Маор.

– Не скажу, – возразила я. – Убил, и еще как.

– Зачем же тогда споришь?

– Наверное, он был убийцей, но не первым, – догадался Таль.

– Верно, – похвалила я.

Мы с соседом вообще неплохо понимали друг друга.

– А первым тогда кто? – почесал затылок мельник.

– Авель, конечно.

Я поставила ногу на скамью, согнув в колене, и теперь рассматривала верхнюю часть голенища, похоже, изрядно потрепавшуюся.

– Да почему же Авель? – принялась допытываться Элена.

Тоже не смогла пройти мимо нашей дискуссии. А ведь, уверена, на еженедельную службу в храме все эти люди приходят с куда меньшей охотой.

– В святых книгах ничего такого не сказано, – неодобрительно покачал головой писарь.

– Не совсем так. В книгах, напротив, все ясно написано, но не для всех. Лишь тот, кто умеет читать между строк, задавать правильные вопросы и делать выводы, сумеет получить полную картину.

– Неважно, кто и как станет читать, – все сильней распалялся писарь. – Там все равно не сказано, что Авель кого-то убивал.

– В самом деле? – изумилась я. – Ну что ж, давайте посмотрим. Все помнят эту историю?

– Все!

– Помним!

– Понятное дело! – раздалось с разных сторон.

– Очень хорошо. Итак, Авив, не перескажешь нам самое главное в двух словах?

Вор пожал плечами, дескать, почему бы и нет.

– Каин был землепашцем, а его брат Авель – скотоводом. Они принесли жертвы принцу Света. Жертву Авеля принц принял, а жертву Каина – нет. И тогда…

– Достаточно, – прервала его я. – О том, что случилось дальше, у нас спора нет.

– И что же такое случилось раньше?

Писарь, похоже, ни капли не верил в мою версию.