Правая сторона

— Ежели простите, оставите меня, то, — прижал растопыренную пятерню к груди, — честно: сроду больше от меня ничего худого не увидите. А если что, вешайте камень на шею и кидайте с дамбы. Туда мне и дорога.

— Ну, как? — спросил Матвей. — Что решим? Поверим?

— Поверим! — загудели мужики облегченно.

— В случае чего — сам разрешил. Камень на шею! — уже снова шутили, но чувствовалось, все были довольны, что обстановка разрядилась. Зуевых, особенно жену, жалели.

— Я предлагаю так, — тряхнул кулаком Матвей. — Трактор Зуев пусть отремонтирует за свой счет. И объявить ему выговор с последним предупреждением.

— Правильно! — поддержали все.

— Ему на первых порах будет трудно, — поднялся Иван с места. — И давайте договоримся, чтобы никто с Ларионом не выпивал, не угощал его. Какое бы кому доброе дело он ни сделал — водки ему ни капли. Согласны?

— Это мы даже с радостью! — крикнул под хохот зала Гаврила Афанасьевич. — Хватит, попил!

— Фрося здесь? — перекрывая смех, громко спросил Иван.

— Здесь!

— Лариону водки не отпускать. Ни под каким видом. Будет вести себя по-человечески, жена купит и угостит!

Мужики хохотали единой глоткой.

— Он сам-то согласный? — спросил кто-то.

— Согласный, согласный! — подтвердила за Лариона жена.

Дмитрий Иванович нервно барабанил пальцами по столу, нетерпеливо ждал, когда шум уляжется. Потом встал.

— Теперь — Спирин.

— Предупредить! — кричали из зала.

— И все? — строго спросил директор. — Между прочим, раньше за прогул судили.

— Что было, то сплыло! — выкрикнул Тихон и вскочил под пристальным директорским взглядом. — Че у нас получается? Мы вот Анисима равняем с Ларионом. Правильно это, нет?

— Нет! Неправильно!

— Вот и я говорю. Анисим — мужик серьезный, у него талант. Я че хочу сказать: радость нам от него!

Дмитрий Иванович, сжав виски ладонями, цепко глядел на Тихона. Не удержался, спросил:

— Значит, ему все позволено?

Анисим шевельнулся на лавке, поднялся.

— Я, мужики, виноват, — сказал он и вздохнул. — Вы меня не защищайте. Директор правильно сказал. У меня никаких тут особенных прав нету. Права у нас у всех одинаковые, что у Лариона, что у меня. А за вину мою — наказывайте. Как на душу придет, так и наказывайте. А простите меня, я на трех обходах тропы вычищу, избушки отремонтирую. Потому как искупить я должен. Я ведь, кроме того, и Матвея Матвеевича, можно сказать, подвел…

— А чьи тропы-то будешь чистить? На каком обходе? — поинтересовался кто-то из дальнего угла.

— А чьи прикажете. Мне без разницы.

— Строгий выговор! — сказал Дмитрий Иванович. — Кто за это? — и первый поднял руку. Поднял руку и Анисим, а глядя на него, весь зал. — И тропы! — продолжил Глухов.

— И тропы, — как эхо, повторил Анисим.

Люди шумно поднимались со своих мест, закуривали, некоторые уже потянулись к дверям, но Трофимыч, вскочив, застучал костяшками пальцев по столу.

— Собрание еще не кончилось! Садитесь на места!

Матвей недоуменно поглядел на Дмитрия Ивановича, что-то спросил, тот ответил, после чего главный лесничий озаботился, нашел глазами Ивана Рытова, значительно поглядел на него, будто от чего-то предостерегал. Глухов перехватил его взгляд, нахмурился, выждал тишину.

— На западной границе заповедника, — начал он негромко, доверительно, — строится рудник. Вы, конечно, все об этом знаете, знаете и о том, что рудник этот очень важный, — поднял вверх указательный палец и подержал его так, и помолчал, давая возможность осмыслить услышанное. — Но там сейчас, как бы это выразиться, прорыв… И вот строители обратились к нам с просьбой помочь им. Нужны вальщики со своими пилами. Я был в районе на активе, пообещал товарищам. Так и заверил, что людей дадим. Выручим.

— А надолго туда? — спросил кто-то.

— На недельку, от силы на полторы. Конечно, тем, кто останется, придется немного поднажать. Обслуживать по два обхода. Это трудно, но я думаю, справимся. — Дмитрий Иванович пытливо оглядел зал. Было тихо. Совсем тихо, даже Трофимыч не шуршал своим карандашом — замер. — Полторы недели, — продолжал Дмитрий Иванович, — это не так страшно. Зато, если мы окажем помощь, и заповеднику будет польза. Рудник нам кое-чем поможет.

— Чем? — выкрикнул одинокий голос.

— Материалами. У них и кровельное железо есть, и шифер. А это, как вы знаете, дефицит. Многие из вас жалуются — текут крыши. А кровельного материалу у нас, — развел руками, — кот наплакал.

— Жести бы надо. Ларь обить, а то — мыши! — подал голос Гаврила Афанасьевич.

Мужики добродушно засмеялись, но тут же и сами стали называть другие свои нужды: бензина надо, стекла оконного.

— Все будет, — успокаивал Дмитрий Иванович. — Может, даже запасные части к трактору достанем, если, конечно, найдем с рудником общий язык. Соседи они богатые, с ними надо быть поближе. Так что, может, добровольно кто желает поработать на валке леса? Поднимайте руки.

Руки тут же поднялись, и Трофимыч принялся записывать. Многих записал. И когда Рытов тоже медленно поднял руку, кончик карандаша Трофимыча клюнул листок бумаги, да так и замер. Бухгалтер поднял голову, повернулся к Глухову, жестом спрашивая, как быть.