Правда и Небыль

Георгия Константиновича Юрьев ждал. Старик предупредил, что придёт. А вот появление Лобанова стало неожиданностью. Тот ранее не был замечен на подобных массовых мероприятиях. Интересно, подумал Юрьев, что смогло заставить профессора-искусствоведа изменить своим привычкам?

Юрьев прошёл на знакомый подиум, огляделся. Зверобоева не было видно — видимо, опять сидит в своей «операторской» и следит за происходящим по мониторам. Несколько сотрудников службы безопасности фланировали по галерее туда-сюда и туда-обратно. Грачёва развлекала Маркиша, тот галантно изображал подобие улыбки.

В назначенное время музейщица бросила португальца, как до этого не раз бросала многих мужчин, вместе с Юрьевым поднялась на подиум и сказала своё веское вступительное слово. Говорить Светлана Владимировна умела и любила. Слушать её было приятно. Завершив выступление, длившееся минут семь-восемь, она передала слово банкиру. Алексей Михайлович даже сделал попытку улыбнуться публике, сорвав нестройные аплодисменты. И начал свою речь с замечаний о банковских коллекциях предметов искусства в целом и о коллекции ПортаБанка в частности. Постепенно он вошёл во вкус и даже начал осторожно шутить, чтобы аудитория не заскучала.

Закончив речь, Юрьев предложил задавать вопросы. Первому дали слово корреспонденту «Известий». Тот оказался неожиданно дотошным, стал интересоваться происхождением картин и историей их приобретения. Пришлось передать микрофон Грише Мстиславскому, который буквально засыпал всех фактами. Юрьев скучал, нервничал и думал, что от всего этого великолепия останется заметочка, в которой уцелеют три-четыре строчки от сказанного.

Вторым прорвался журналист эстонского телеканала. Для начала он сообщил, что художник Орест Тамм, чьи работы входят в экспозицию, урождённый эстонец, а фотограф Ростислав Андреев, произведения которого тоже представлены на выставке, в двадцатые годы жил в Эстонии. Корреспондента интересовало, что уважаемый господин Юрьев об этом думает.

Алексей Михайлович сначала немного растерялся, но потом взял себя в руки и, широко улыбаясь, сказал, что культура — универсальный язык, связывающий людей поверх любых барьеров, и что она взаимно обогащает народы. Эстонец, кажется, был не очень доволен, но и возразить тоже ничего не мог.

Он ещё пытался что-то спросить, когда к микрофону резво протолкалась молодая рыжеволосая тётка с большим ртом. Она показалась Юрьеву смутно знакомой.

— Рита Гольдбаум, «Новая деловая газета», — представилась дама.

По залу прошёл шумок. «Новая деловая» имела репутацию сливочной жёлтой прессы, то есть помойки, куда заинтересованные люди сливали компромат друг на друга и на третьих лиц. Газета не вылезала из судов, регулярно печатала опровержения и платила немалые штрафы. Однако какие-то покровители у неё были: издание продолжало выходить с завидной регулярностью. И то и дело радовало читателей сообщениями о том, как на таком-то приёме подали дешёвый фаянс вместо дорогого фарфора, почему жена члена совета директоров такой-то фирмы бросила мужа и что топ-менеджер такой-то корпорации при странных обстоятельствах отдал Богу душу на охоте, а следствие закончилось подозрительно быстро… Рита была одной из самых успешных сотрудниц газеты, пронырливой и наглой стервой с хорошими связями. Несколько мелких стычек с «Новой деловой» у банка уже было, так что Юрьев понимал, чего можно ждать от этого издательства. И особенно от Риты. Банкир о ней знал даже то, что в девичестве она была Бябяшечкиной, а фамилию Гольдбаум приобрела благодаря короткому неудачному браку с каким-то заезжим немцем.

— Очень приятно, Рита. — Юрьев чуть заметно кивнул. — Слушаю вас внимательно.

Женщина откровенно ухмыльнулась ему в лицо. Дескать, сейчас тебе приятно не будет.

— Алексей Михайлович! Мне да и всем присутствующим было бы интересно узнать ваше мнение: насколько работа в должности председателя правления крупного банка совместима с контрабандой?

— В наших кругах не принято обсуждать качества коллег. — Юрьев добавил в голос удивления. — Тем более что я не знаю, кого конкретно вы имеете в виду.

— Я имею в виду вас лично, — перебила Гольдбаум. — По сведениям от нашего источника, вас задержали несколько дней назад на таможне, когда вы пытались контрабандой ввезти отпечатанный совсем недавно со старого негатива фальшивый дубликат главной фотографии этой выставки, которую украли на этой неделе! На вас завели уголовное дело о контрабанде.

Защёлкали затворы фотоаппаратов, засверкали вспышки. Рита выпрямилась, подставляя свою мордочку под лучи славы.

— Вы получили эту ценную информацию из того же источника, что сообщил вам о свадьбе дочери Портнова в Монако? — хмыкнул Юрьев.

По залу прокатился лёгкий смешок. Рита недобро оскалилась.