Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной

Трудно не заметить, что все вышеприведенные примеры касаются исключительно офицеров-пограничников. А что же тогда говорить о достоверности информации по поводу судеб сержантского и рядового состава пограничных войск? На мой взгляд, число ошибочно включенных в Книгу Памяти фамилий военнослужащих может превысить 40 %. Все эти факты, надеюсь, убедительно свидетельствуют о том, что «Книга памяти пограничников, погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» также не может быть признана объективным источником информации о безвозвратных потерях пограничных войск в той страшной войне. Причина всех этих и других недостатков заключается в том, что учет безвозвратных потерь в пограничных войсках в годы войны был поставлен неудовлетворительно. Это явилось следствием, с одной стороны, сложнейшей обстановки, в которой войскам пришлось действовать с первых дней фашистской агрессии, а с другой — результатом пренебрежительного отношения к человеческим жизням, которое долгое время культивировалось в Советском Союзе.

Наглядным подтверждением этому является тот факт, что даже по истечении 70 лет после окончания Великой Отечественной войны в структуре безвозвратных потерь доля без вести пропавших пограничников, по разным оценкам, колеблется в пределах от 70 до 90 %. Подобное положение дел, на мой взгляд, не делает чести Пограничной службе ФСБ России.

Говоря об организации учета безвозвратных потерь в войсках НКВД СССР, следует отметить, что вся эта деятельность регламентировалась приказами наркома внутренних дел СССР № 28 от 1940 г. и № 0185 от 15 апреля 1941 г. Однако трагическое развитие обстановки на советско-германском фронте с первых часов начавшейся войны не позволило его реализовать даже частично. Имеющаяся на сегодняшний день информация позволяет сделать вывод о том, что руководство НКВД впервые попыталось разобраться с потерями в собственных войсках лишь в конце июля 1941 года. До этого кое-какие сведения по этим вопросам из войск поступали лишь в первые две недели войны, и то эпизодически. Затем в силу как объективных, так и субъективных причин поступление докладов о потерях практически полностью прекратилось.

31 июля 1941 года и. о. заместителя начальника войск НКВД СССР генерал-майор А. Н. Аполлонов подписал приказание № 7, в котором подверг серьезной критике состояние персонального учета безвозвратных потерь, в том числе и в Главном управлении пограничных войск. В нем, в частности, говорится: «Установленный приказом НКВД СССР № 0185 от 15 апреля 1941 года порядок персонального учета безвозвратных потерь (убитые, умершие от ран, пропавшие без вести и взятые в плен) личного состава войск НКВД, по имеющимся данным в Главных Управлениях и Управлениях НКВД не выполняется. Приказ этот не изучен, работа по учету потерь не организована, никакого контроля за этим важнейшим делом не установлено и не ведется. Начальники управлений войск НКВД забыли эту серьезную работу и совершенно ослабили требовательность к начсоставу вверенных им Управлений и командирам соединений и частей, на которых возложено выполнение этой работы». Далее следовало требование к начальникам Главных управлений и Управлений войск НКВД «немедленно, под личную ответственность организовать персональный учет потерь личного состава подведомственных соединений и частей», а к 10.08.41 «представить цифровые данные о потерях со времени начала военных действий за свои войска согласно прилагаемой форме»[243].

Только после этого в Главном управлении пограничных войск и в войсках началась определенная работа по наведению порядка с учетом безвозвратных и санитарных потерь. Однако тяжелейшая ситуация, сложившаяся на всех фронтах Великой Отечественной войны в тот период, так и не позволила в полном объеме выполнить требования руководства войск НКВД по данному вопросу.