Правда о допетровской Руси

А тут еще выходит к ним боярин Артамон Матвеев – высокий, красивый старик, глубокоуважаемый всеми сословиями. Тихо, ласково начинает он уговаривать стрельцов: мол, вы же, стрельцы, всегда сами подавляли бунты, так чего вы теперь бунтуете?! Давайте говорить по-хорошему, не уничтожайте свои старые заслуги! Хованский тщетно пытался бросить стрельцов на Матвеева; стрельцы даже просили его заступиться за них, невольных бунтовщиков, перед царем. Все еще могло кончиться, как в 1648 году, но, по общему мнению, сыграл страшную роль Михаил Долгорукий.

Когда уже другие успокоили толпу, Михайле вздумалось разыграть перед стрельцами начальника, и он набросился на них с бранью и криками. Махал плетью, ругал «по-черному», требовал немедленно вернуться в свои слободы под угрозой казни. «А ты с колокольни не летал?! А это ты видел?!» – закричали стрельцы в ответ, показывая Михайле бердыши. Долгорукого схватили, сбросили на подставленные копья, изрубили бердышами в мелкие куски.

Тогда, после пролития первой крови, агенты Милославских бросились на Матвеева, тоже скинули его на подставленные копья. По легенде, Наталья Кирилловна вцепилась в Матвеева и голосила, не желая отдавать стрельцам, а маленький Петр вцепился в бороду Артамону Сергеевичу. Стрельцы рванули, тело боярина полетело вниз, на острия копий, а в ручке десятилетнего Петра остались клочья сивой бороды Матвеева.

Все дальнейшее показывает: началась кровавая неразбериха, в которой главную скрипку играли вовсе не агенты Милославских (вряд ли их было больше нескольких десятков) и не основная масса стрельцов, смущенных слухами и стремившихся, в конце концов, «отправить службу», как уж они ее понимали. Тут началось время мародеров, время тех неполноценных личностей, которые есть в любой среде, но которые в обычное время малозаметны; их время приходит, когда надо «бить и спасать».

Именно тогда, 15 мая 1682 года, убит был вслед за Матвеевым князь Григорий Григорьевич Ромодановский, не числившийся ни в каких списках «изменников», то есть попросту врагов Милославских. Но зато этот умный и спесивый человек раздражал плохих солдат своей требовательностью, строгостью, порой – ненужной жесткостью и высокомерием. И это была не единственная жертва такого рода – всего за 15–17 мая истреблено было до сотни человек, из которых от силы треть были те, до кого сами добрались или на кого указали агенты Милославских. В основном это были люди, по какой-то причине неугодные стрельцам… вернее, какой-то части стрельцов.