Правда о Салли Джонс

В тот вечер, вернувшись домой, инспектор Умбелину долго сидел в своем любимом кресле. Придвинув еще одну лампу, с лупой в руках он продирался сквозь длинное письмо. Написано оно было Альфонсом Морру.

Инспектору Умбелину было очень грустно, когда он дочитал до конца.

Но в то же время он испытал удовлетворение.

Он получил ответы на все свои вопросы.

~

На следующий день Умбелину показал находку интенданту Сервиушу. По мере того как интендант читал письмо, лицо его выражало все большее негодование. Дочитав до конца, он дал согласие на обыск квартиры Гарретты на Руа-ду-Норте.

Под расшатанной половицей Умбелину обнаружил пять коробок с пулями той же марки и того же калибра, что и пуля, которой был убит Морру. Кроме того, ботинки точно с таким же рисунком на подошве, как и следы, оставленные убийцей на кладбище Празереш.

Были в квартире и свидетельства того, что Гарретта покидал свое жилище в крайней спешке. И возвращаться в обозримом будущем явно не собирался. Он снял и забрал с собой все деньги с банковского счета. Паспорта тоже не было. Куда он уехал, никто не знал.

Интендант полиции Сервиуш принял решение объявить комиссара Гарретту в розыск по подозрению в убийстве Альфонса Морру.

Глава 73 Red sails in the morning

Я проснулась и сразу поняла, что что-то не так. Уснуть снова я не могла. Тело словно сопротивлялось сну. Живот сводило от голода.

Ана сварила мне пшеничную кашу на молоке. Я заглатывала одну тарелку за другой. Звуки и картинки в моей голове понемногу блекли. Но до конца так и не исчезли. Они до сих пор со мной. Они всплывают всякий раз, как только я вспоминаю про Альфонса Морру.

Съев шесть тарелок пшеничной каши, я подумала, что снова захочу спать. Но нет. Вместо этого в голове моей стали возникать вопросы. За окном как будто смеркалось. Или это рассвет? Который час? Сколько же я проспала?

Ана, должно быть, поняла, о чем я думаю. Она сказала:

– Ты проспала почти пять суток. Мы очень за тебя волновались, но доктор Домингеш много раз приходила проведать тебя. Она сказала, что не стоит удивляться, что ты так долго спишь. Ведь тебе пришлось пережить столько ужасов.

Потом с ноткой тревоги в голосе она добавила:

– Ты же помнишь доктора Домингеш?

Я кивнула.

Ана улыбнулась и провела рукой по моей щетинистой макушке.

– Все будет хорошо, – сказала она уже совсем спокойно. – Ты проснулась очень кстати. Мы ждем гостей.

Ана прибрала все после завтрака и достала кофейные чашки и блюдца. Вскоре на лестнице послышались тяжелые шаги и неразборчивые голоса. Один голос принадлежал синьору Фидардо. Он и открыл дверь.

– Вы только посмотрите! Проснулась! – радостно воскликнул он, увидев меня сидящей на диване. – Прямо скажем, очень кстати.

Следом за ним в комнату вошел огромный человек. Пиджак он снял и перекинул через руку. Жилет еле сходился на животе, брюки были малость коротковаты. Голова тяжело покоилась на толстой шее с несколькими подбородками. Рыжие всклокоченные волосы, ярко-голубые глаза. В руке он держал старомодный портфель из черной кожи.

Подъем по лестнице изрядно его утомил. Он прислонился к дверному косяку, отер пот со лба, ослабил шейный платок и только потом поздоровался с Аной и представился мне.

– Добрый вечер, Салли Джонс, – сказал он высоким мягким голосом. – Последние дни я много о тебе слышал. Я рад, что ты очнулась от забытья и что я наконец могу познакомиться с тобой лично. Меня зовут Фернан. Фернан Умбелину. Я из уголовной полиции.

Услышав слово «полиция», я испуганно взглянула на Ану. Она кивнула, словно успокаивая меня, и сказала:

– Инспектор Умбелину расследует убийство Альфонса Морру. Не бойся.

– Я опасен только для бандитов, – хохотнул Умбелину и тяжело опустился на стул.

Ана подала кофе с булочками и кирш – вишневую водку. Я пила молоко. За угощением инспектор Умбелину рассказал о своем расследовании. Но для начала только самое главное. Подробности он оставил на потом.

Я еще не вполне отошла после долгого сна, но то, что рассказал инспектор, быстро развеяло туман в моей голове. Внутри все как будто запузырилось. Я не могла усидеть на месте.

– Короче говоря, мы окончательно установили, что мужчина, убитый на кладбище Празереш пять дней тому назад, – это Альфонс Морру. Поэтому вчера я переговорил со своим начальником, интендантом Сервиушем. Он сразу связался с министром юстиции и изложил это дело ему. Сегодня рано утром министр юстиции вызвал меня к себе. Он выдал мне судебное решение, заверенное его подписью, и попросил немедленно отправиться в Центральную тюрьму в Камполиде.

Инспектор Умбелину отпил немного кофе и, не опуская чашки, серьезно посмотрел на меня. Потом продолжил:

– В Камполиде я передал судебное решение коменданту тюрьмы. Комендант проводил меня в камеру Генри Коскелы. Коскела, разумеется, меня никак не ждал и был слегка ошарашен моим визитом. Я, наверное, раз пять повторил, зачем пришел, пока до него наконец не дошло. Потом примерно столько же раз мне пришлось поклясться, что все это чистая правда, и только тогда он мне поверил.