Правда о «Титанике». Участники драматических событий о величайшей морской катастрофе

Я развернулся и направился на нос. Я шел вдоль левого борта, частично по шлюпочной палубе и частично по палубе, которая была расположена под ней (по так называемой палубе А). Там я встретился с Клинчем Смитом, который сообщил, что миссис Канди благополучно отплыла в одной из шлюпок. Мы оставались вместе до тех пор, пока корабль не ушел под воду. Я находился на шлюпочной палубе, когда увидел и услышал первую ракету, а за ней и следующие. Их запускали через равные промежутки времени. Кто-то невдалеке от нас подавал красные и синие световые сигналы при помощи азбуки Морзе. Однако мы тщетно ждали какого-либо ответа. Эти сигналы бедствия показали нам всем, что судьба корабля решена, что корабль может затонуть до того, как спустят на воду спасательные шлюпки.

И вот я снова на палубе А; там я помогал посадить пассажиров в две шлюпки, спущенные сверху. Всего на «Титанике» было двадцать шлюпок: четырнадцать деревянных, длиной 30 футов и шириной 9 футов 1 дюйм. Каждая из таких шлюпок была рассчитана на шестьдесят пять пассажиров. Кроме того, имелось две деревянные шлюпки для экстренного спуска длиной 25 футов 2 дюйма и шириной 7 футов 2 дюйма. Они были рассчитаны на сорок пассажиров каждая. Помимо них, на «Титанике» было четыре складные спасательные шлюпки Энгельгардта длиной 25 футов 5 дюймов и шириной 8 футов. По конструкции они были рассчитаны на сорок семь человек каждая. Спасательные шлюпки были закреплены вдоль бортов на шлюпочной палубе. По правому борту находились шлюпки под нечетными номерами, а по левому борту — шлюпки под четными номерами. Две складные шлюпки находились на носу шлюпочной палубы под спасательными шлюпками, подвешенными выше на шлюпбалках. Еще две складные шлюпки находились на крыше офицерских кают, перед первой трубой. Они были обозначены соответственно буквами А, В, С и D: А и С — по правому борту, В и D — по левому борту. У них было закругленное днище, как у каноэ. Распространенное название «складная шлюпка» вводит в заблуждение, так как складными у них были лишь парусиновые борта.

В то время никто уже не запрещал мне подходить к шлюпкам. Члены экипажа рады были любой помощи. Вместе с ними я сажал пассажиров в шлюпки; мы старались как можно быстрее спустить их на воду, так как нельзя было терять время. Второй помощник Лайтоллер командовал на носу по левому борту, где находился я. Одной ногой он стоял в шлюпке, а другой — на ограждении палубы А; он принимал женщин и детей, которых быстро передавали мы через опущенные рамы остекления. Среди пассажирок находилась миссис Астор, которую я поднял над леером. Муж придерживал ее за левую руку. Лайтоллер, приняв от нас миссис Астор, бережно усадил ее в шлюпку. Далее последовал диалог между полковником Астором и Лайтоллером. Я слушал каждое слово с живым интересом. Астор стоял рядом со мной, чуть левее. Высунувшись в окно, он попросил у Лайтоллера разрешения сесть в шлюпку, чтобы быть рядом с беременной женой, что, ввиду ее положения, казалось разумной просьбой, однако второй помощник, стремившийся исполнить свой долг и повинующийся приказам, не отличал миллионера от остальных пассажиров. Он ответил: «Нет, сэр, мужчинам нельзя садиться в шлюпки, пока мы не разместим женщин». Полковник Астор не стал спорить. Он принял отказ мужественно и покорно. Он лишь спросил номер шлюпки, чтобы позже разыскать свою жену в том случае, если его тоже спасут. «Номер четыре», — ответил Лайтоллер. Больше ничего не было сказано. Полковник Астор ушел внутрь корабля, и больше я его не видел. Я ни на миг не верю сообщению, что он попытался сесть или сел в шлюпку; очевидно, если ему в голову и пришла такая мысль, то пришла именно тогда; он хотел сесть в шлюпку с женой. Когда я позже обмолвился о том разговоре, второй помощник Лайтоллер сразу вспомнил о нем. Лишь после моих слов он понял, кто такой полковник Астор. «Я решил, — сказал он, — что пассажир спросил номер шлюпки по какой-то неизвестной причине — может, чтобы потом пожаловаться на меня». Судя по тому, что позже я не видел полковника Астора на шлюпочной палубе, и судя по тому, что его тело, когда его нашли, было раздавлено (по показанием человека, который видел его в Галифаксе, Гарри К. Уайта из Бостона, шурина Эдварда А. Кента, моего одноклассника и друга детства), склонен полагать, что он встретил свою смерть на корабле, когда паровые котлы пробили обшивку, о чем будет рассказано позже.