Правила неосторожного обращения с государством

Частный дом семейства Розановых, напротив Кремля, на другом берегу Москвы-реки. Адрес — Софийская набережная. Его десятилетиями сохраняли в семье юридическими тяжбами и судебной волокитой. Как? Когда прокурору говорят, что нельзя нарушать постановления партии и правительства! Даже земля, золотая земля принадлежит семье.

Главное — хоть тушкой, хоть чучелком — но придумать, как остаться жить в своем доме!

Перевернуться. Алымов

См.: Зритель, 1905, № 9. С. 10

Мы — чудо приспособления. За пять лет, с 1917 по 1922 год, возник из «царского» — советский человек. Со всеми его красными знаменами. За пять лет, с 1990 по 1995 год, из «коммуниста» вырос истинно верующий, крестящийся напропалую. Сегодня становится на ноги «государственный» человек. Иерархический, технический, с функциональной моралью. Самое смешное, что это может быть один и тот же человек.

Был поэт Сергей Алымов. Был модным в Харбине, 1920 год. Эгофутурист. Он писал:

Звезды — алмазные пряжки женских, мучительных туфель,
Дразнят меня и стучатся в келью моей тишины…
Вижу: монашка нагая жадно прижалася к пуфу
Ярко-зеленой кушетки… Очи ее зажжены.

И еще он писал:

Маленькая пулька, пчелкою порхая,
Стенку продырявя, юркнула в корсаж.
A на оттоманке, бешено вздыхая,
Грезил о блаженстве исступленный паж[388]

.

Он переводил японские хокку:

Холодно…
Слышно, как мыши
Ходят, стуча, по тарелке…[389]

В 1948 году в издательстве «Музгиз» в серии «Песни советских поэтов» вышел сборник известного советского поэта-песенника Сергея Алымова.

Нашей силе молодецкой
Нету края и конца.
Богатырь, народ — герой советский
Славит Сталина-отца.

Припев:

Светит солнышко на небе ясное,
Цветут сады, шумят поля.
Россия вольная, страна прекрасная,
Советский край — моя земля!

И еще:

Сталин — это народ,
Что к победам идет
По вершинам подоблачных склонов.
Сталин — наши дела,
Сталин — крылья орла,
Сталин — воля и ум миллионов.

И еще:

Хороши весной в саду цветочки,
Еще лучше девушки весной.
Встретишь вечерочком милую в садочке —
Сразу жизнь становится иной[390]

.

Кстати, отличные были песни. Все их пели, а бывает, и сейчас поют.

А что делать? Техника известна. За пару лет из свободного человека делается homo подчиненный. Покорившийся обстоятельствам. Наклоненный, шепчущийся, озирающийся по сторонам. Или истово верящий в свою новую религию. Все остальные — пожалуйте в эмиграцию. Внутреннюю — или внешнюю.

Прометей. Пророк в своем отечестве — кого чтить

Adventure. March 15th Issue, 1927. Vol. LXII, № 1. P. 52

Любители дураков

См.: Льдов К. Двадцать проказников и десять шалунов. Т-во М. О. Вольфъ, 1915. С. 45

Любви хочется. Нежиться и купаться. «Своих дурачков государи любят, без всякого сомнения, больше, нежели хмурых мудрецов, которых, впрочем, тоже содержат у себя при дворе чести ради. Причина такого предпочтения столь же ясна, сколь мало удивительна: мудрецы привыкли докладывать государям обо всем печальном, и, гордые своей ученостью, они дерзают порой оскорблять нежные уши язвительной правдой.

…Царские уши не выносят правды; по этой причине и убегают государя от мудрецов, опасаясь, как бы не отыскался среди них человек свободный, который посмеет говорить вещи скорее правдивые, нежели приятные. Это действительно так: ненавистна истина царям»[391].

Так сказал Эразм Роттердамский. Пятьсот лет тому назад. В 1509 году.

И был прав.

Поэтому сколько ни бейтесь, сколько ни пишите многомудрых докладов, сколько ни радейте о благе народном — Вы неприятны.

Те, кто пытался

См.: Сатирикон, 1909, № 3. С. 7. Рис. А. Яковлева