Правила вежливости

И ей-богу, только сейчас до меня дошло, каким коварным партнером оказался Тинкер, когда я приехала к нему в Адирондакские горы – как он был умен и изобретателен, как умел меня удивить, как легко он скрутил меня и вывернул наизнанку, с любопытством копаясь в моей душе. Милостивый боже! Я ведь все-таки не вчера родилась, а все же ни на минуту не задумалась о том, что было совершенно очевидным – о том, что всему этому он научился у кого-то другого; у кого-то более храброго, более наглого, более опытного и почти не склонного испытывать стыд.

И все время этот кто-то искусно поддерживал созданный им чисто внешний облик Тинкера – облик истинного джентльмена, обладающего отличными манерами, развитой речью, великолепно одетого и в высшей степени нравственного.

Я встала, отыскала свою сумку и вытащила оттуда томик «Вашингтонии» – тот «мячик», который судьба бросила прямо мне на колени. Открыла его и попыталась разобраться в правилах и устремлениях юного Джорджа Вашингтона.

1. Каждое ваше действие, осуществляемое в обществе других людей, следует сопровождать определенными знаками уважения к присутствующим.

15. Ваши ногти всегда должны быть чистыми и коротко подстриженными; а руки и зубы следует постоянно поддерживать в чистоте без каких-либо напоминаний.

19. Постарайтесь, чтобы ваше лицо всегда имело приятное выражение; впрочем, при рассмотрении серьезных вопросов оно может быть и несколько более суровым.

25. Следует избегать поверхностных комплиментов и чрезмерных аффектаций, за исключением тех случаев, когда подобное проявление чувств является необходимым.

Я вдруг поняла важность и необходимость всех этих правил для Тинкера Грея. Для него эта книжонка была не просто набором моральных установок – она была отправной точкой для его карьерного роста, для продвижения по социальной лестнице. Этакая школа волшебства; учебник «Сделай сам». Что-то вроде книги Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей и воздействовать на людей», хотя юный Вашингтон выработал свои «правила вежливости» на сто пятьдесят лет раньше Карнеги.

Я покачала головой, точно умудренная жизнью старуха со Среднего Запада.

Господи, Кэтрин Контент, какой же ты все-таки была деревенщиной!

Тедди в Тинкера, Ивлин в Ив, Катя в Кейт – в Нью-Йорке такого рода преобразования происходят безвозмездно. Примерно так я считала еще в начале этого года. Однако сложившиеся обстоятельства должны были бы напомнить мне две версии фильма «Багдадский вор».

В оригинальной версии обнищавший герой в исполнении Дугласа Фэрбенкса влюбляется в дочь калифа и выдает себя за принца, чтобы получить доступ во дворец. А в новом фильме с измененным сюжетом, созданном на студии «Техниколор», главный герой совершенно иной – это принц, утомленный скукой и помпезностью двора, который надевает крестьянскую одежду, чтобы иметь возможность насладиться чудесами восточного базара.

Такие маскарады, как этот, не требуют особого воображения ни для того, чтобы в них поучаствовать, ни для того, чтобы их понять; нечто подобное случается каждый день. Но допустить, что эта игра способна увеличить чьи-то шансы на счастливый конец, можно только в том случае, если на какое-то время поверить, что обе версии «Багдадского вора» жизнеспособны: то есть поверить в то, что ковры могут летать.

Зазвонил телефон.

– Да?

– Кейти.

Я заставила себя рассмеяться и сказала:

– Угадай, что я сейчас держу в руках?

– Кейти.

– Давай, угадывай. Да нет, ты просто не поверишь!

…

– «Правила вежливости и достойного поведения»! Помнишь такую книжку? Погоди-ка. Дай я тебе одно прочту.

Я, не выпуская из рук трубку, шуршала страницами.

– Ага! Никогда не шутите ни словом, ни жестом над вещами жизненно важными. А что, очень хороший совет. Или вот еще этот, за номером шестьдесят шесть: Не старайтесь сразу занять в компании главенствующее место, но будьте дружелюбны и вежливы. Но ведь это же прямо ты собственной персоной!

– Кейти.

Я повесила трубку. И снова принялась читать список правил вежливости, составленный мистером Вашингтоном. Теперь я читала еще более внимательно, отдавая должное этому не по годам развитому парнишке, выросшему в английской колонии. Некоторые из установленных им правил обладали, пожалуй, весьма глубоким смыслом.