Правила выживания в Джакарте

А потом падает на одно колено, подкошенный выстрелом в ногу. Рид рывком отползает, но не потому, что боится тоже попасть под обстрел, — нет, потому что Девантора снова поднимается на обе ноги и с дикой ухмылкой оборачивается в сторону, делая шаг вперед:

— Вы что, думаете, я… — Пуля прошивает его икру, но Девантора всего лишь спотыкается. А где кровь? — Не так… Справитесь… — Что-то происходит с его речью. — Уро…

А потом получает еще один выстрел — прямо в грудь. Только спустя секунду Рид понимает, что это не пули.

Девантора удивленно опускает взгляд на пробитую рубашку, тянет руку, а потом, закатывая глаза, падает на землю.

Его что, вырубили транквилизатором?!

— Три дозы, — сообщает незнакомый голос, и Рид видит, как из-за одной машины выходит человек в балаклаве, а из-за другой появляется держащийся за окровавленный бок Лукман. — Я всегда знал, что он мутант. Ты в порядке?

— Я в норме. — Лукман смотрит на валяющегося на земле Девантору скорее устало, чем с ненавистью. — Прошла навылет.

За первым появляются трое других — точно такие же, в балаклавах и с оружием, — и Рид не спешит подниматься на ноги. На самом деле план все тот же: надо уползать, пока он из одной задницы не попал в другую.

— Заберите его, — Лукман кивает на бесчувственное тело. Да, думает Рид, заберите его! И отпинайте хорошенько! — Нужно уезжать, план обсудим позже. Где Гема?

— Сейчас подгонит фургон.

Кто они, думает Рид, на хер, такие?

Вслух он ничего не говорит, только медленно, стараясь не привлекать внимания, поднимается с земли. Бочком, бочком. Ему нужно две вещи: забрать из багажника оттиски и свалить отсюда. Одним глазом он наблюдает за странными парнями. Лукман кивает на горящую Хамайма-Тауэр.

— Что тут произошло?

Да, спасибо, Риду тоже интересно.

— Выясняем, — отвечает все тот же, пока остальные цепляют на Девантору наручники и поднимают с земли. — Напали где-то полчаса назад. Врубили тревогу заранее, началась эвакуация, так что погибших среди гражданских вроде нет. А потом появились армейские фургоны. С турелями, — качает головой. — Они там все разнесли, шеф. Вообще все.

И Рид с невероятной радостью понимает, что, кажется, узнает этот почерк.

— Басиру придется переезжать. Боюсь, башню после такого только сносить.

— Кто это был, опознали? Кто-то из большой тройки?

— Хуже. Это…

Его прерывает выкрик прохожего на другой стороне улицы:

— Мать твою!

И не существует вербального описания, более точного, чем «мать твою», для медленно, но непреклонно пробирающегося к ним монструозного бронированного «Хаммера-Альфа». О том, кто за рулем, можно догадаться уже по марке машины.

Она едет прямо по разделительной полосе, мощными боками расталкивая пробку. Водители сами пытаются прижаться ближе к тротуару, но помогает слабо — большая часть авто все равно лишается боковых зеркал, зато приобретает вмятины на дверцах.

— Кто это? — оборачивается на своих Лукман.

— Диего Боргес!

Рид, наплевав на скрытность, порывисто открывает багажник. В багажнике — действительно сумка-саквояж. В сумке, надеется Рид, скрижали. Он захлопывает крышку и видит, что на него направлено несколько стволов.

— Я это возьму, — поднимает Рид сумку и добавляет улыбочку. — Вы ж не против?

— А с этим что делать? — спрашивает один из парней.

Лукман пару секунд раздумывает, а потом коротко, по-приказному кивает:

— Оставьте. Уходим.

А потом — потом они действительно уходят. Быстро и слаженно. Даже фургон уезжает так, будто на улице не полно кинутых машин, — моргнул, и нет его.

Рид решает, что подумает об этом потом, когда сам будет в безопасности, и потому закидывает сумку на плечо и, хромая, отправляется навстречу «Хаммеру».

* * *

— Боргес! — выходя наконец на середину проезжей части, орет Рид. Ребра надсадно ноют от усилий, и он обхватывает себя поперек живота. «Хаммер» едет прямо на него, за «Хаммером» — горящая Хамайма-Тауэр, над которой кружат вертолеты. — Бо!

«Хаммер» решительно едет вперед. Будет смешно, если приехавший его спасать Боргес сам его и раздавит.

Окна машины закрыты, голоса Рида наверняка не слышно, но он надеется, что Картель не избил его до неузнаваемости.

Он останавливается машинах в пяти впереди: между ними несколько цветных крыш и еще нетронутых блестящих капотов. За рулем — правда Боргес. Как бы ни угрожали Басир и Девантора — живой и всех заставивший об этом пожалеть. Он открывает дверцу «Хаммера», оставляя вмятину в блестящем оранжевом кабриолете, спрыгивает на асфальт. Разворачивается. Смотрит.

И тут же срывается с места.

— Козел! — орет он, ломясь между машинами. — Живучий ты козел!

Рид поджимает губы и улыбается. Ощущение, что на него несется две с половиной тонны железа. Только сейчас это сто кило мышц, и, в отличие от «Хаммера», эти сто кило, кажется, намерены повалить Рида наземь.

— Бо, пожалуйста, только не… — Он не успевает договорить, как его сгребают в охапку и стискивают в смертоносных заботливых тисках каждое треснувшее ребро.

Рид орет не своим голосом.