Правила выживания в Джакарте

— Ну, кость раздроблена в двух местах. — Он отмахивается здоровой рукой — «пустяки». — А так — локтевой сустав не тронут, и ладно. Заживет.

— Тут есть где-нибудь руч…

Салим понимает его намерения быстрее, чем он успевает договорить.

— Я тебе пропишу, несмотря на то что ты уже избит. Даже, блять, не думай.

— Но пожелания скорейшего выздоровления больному!

— Мы что, в младшей школе?! И ты скорее нарисуешь мне член с глазами, чем что-то пожелаешь!

А вот сейчас обидно было. Рид бы пожелал — прибавить пару сантиметров в росте например.

— Что мертвый, что живой, — трагически вздыхает Рид, опускаясь на подвернувшийся стул. Ноги тут же начинают ныть. Ребра тут же начинают ныть. Руки тут же начинают ныть. И даже почему-то лицо, хотя до этого он не обращал внимания на боль. Ноет каждая мышца, и существующая, и нет. — Все такой же мерзкий. И крошечный.

— Я запачкаю этот дуб твоей кровью, — обещает Салим, хотя от Однорукого Джо эта угроза звучит не так серьезно. Впрочем, Салим в любом состоянии бьет больно.

— Это малайский падук, святой отец, — раздается голос от двери. Говорят по-английски. — И Госпожа расстроится, если ты действительно его испачкаешь.

— Пак Салим такой маленький в этой штуке!

Одну долговязую фигуру Рид узнает и даже рад ей, чего уж там. У Андрея тоже перевязана рука и большой порез на правой стороне лица, но ничего, тут же понимает Рид, заживет. На восемнадцатилетних мальчишках все быстро заживает.

А вот рядом с ним — молодая женщина, та, что говорит про малайский падук. И с первого взгляда понятно, что они с Андреем родственники — так похожи. «Младший брат одной из Старших Сестричек», — вспоминает Рид.

Она тоже очень высокая, почти одного с Ридом роста. Статная, но изящная, в серебристо-голубом саронге с коротким рукавом. Ей лет двадцать пять, может, чуть ближе к тридцати. Красотка — впору присвистнуть, но Рид слишком уважает женщин и слишком боится Старших Сестричек, чтобы присвистывать одной из них.

— Заткнись, Андрей, — рявкает Салим, поплотнее запахивая саронг. Потом смотрит на женщину, проходится взглядом вверх-вниз, понимает, что на них идентичная одежда в разных расцветках, и стонет: — Почему вы не сказали, что дали мне женский шмот?! Алиса!

Значит, Алиса. Алиса и Андрей Шестаковы — один попал к священникам, другая к… И смех и грех. В прямом смысле.

— Потому что они называются Старшие Сестрички, а не Старшие Братишки. — Рид галантно прижимает руку к груди — ту, что болит поменьше. — Мисс Шестакофф, очень рад. Я Рид, Эйдан Рид. Много о вас слышал от Андрея. Юноша с потрясающим потенциалом! Думаю, весь в вас.

— Подождите, я ведь ничего вам о ней не рас…

— Счастлив, что наконец-то выпал шанс с вами познакомиться, — перебивает его Рид.

— Но…

— Очень долго ждал этой встречи.

Алиса, осматривая руку Салима, смотрит на Рида смешливыми умными глазами. Видимо, генетика удачно потасовала карты и весь ум и красота достались ей. Рид улыбается ей в ответ. До чего же приятно улыбаться красивой женщине, а не Деванторе!

— Это сари? — любопытствует Андрей и тянет за край подола Салима, а тот, кажется, сейчас ударит пацана гипсом.

До чего же приятно смотреть на старое доброе дружеское насилие!

— Сари носят в Индии, — поправляет его Рид. — Это саронг, но принцип тот же. А где, кстати, Бо? Он меня подвез и сказал, что скоро вернется. Я у него один подарочек оставил…

Алиса, выдавая Салиму какую-то мазь — тот принимает ее с самым кислым видом, но не упирается, — безмятежно отвечает:

— Госпожа выделила гостям пака Боргеса отдельные дома. Их слишком много, и оружия у них тоже слишком много. Клиентов это может напугать.

— Говоришь так, будто ваши клиенты — невинные подростки, а не отпетые бандиты и политики.

— Любой клиент важен, — улыбается Алиса. — И с любым клиентом мы должны найти общий язык.

По словам Салима, она и Андрей перебрались сюда откуда-то из Лаоса полтора года назад. Рид никогда ее раньше не видел и знаком с ней две минуты, но уже может с уверенностью сказать, что в Старшие Сестрички ее взяли не просто так. За такой улыбкой у Сестричек пряталось одно — угроза.

Если клиент был невежлив и отказывался находить с Сестричками общий язык, то потом он оказывался в сточной канаве без этого самого языка.

Какой начальник, такие и подчиненные. Кстати о…

— А где, — Рид прокашливается, — Госпожа?

— Я как раз зашла известить вас, — говоря это, Алиса поворачивается к Салиму. — Она будет ждать вас на ужин в главном доме в семь вечера. Пожалуйста, не опаздывайте. Мы очень ценим, когда гости соблюдают этикет.

«Хренокет» — написано поперек лица Салима, но он только угрюмо кивает. Слушайте, а она хорошо на него влияет! Жаль только, по росту они друг другу не подходят.

Решив эту тему для шуток оставить на будущее, Рид жалобно говорит о другом:

— Это все ужасно мило, но ужин — слишком далеко. Я не ел почти трое суток, нельзя организовать какой-нибудь быстрый перекус, то-се, пиццу заказать? Я был в плену, — добавляет он мужественным голосом. — Меня пытали!

Алиса мимоходом ему улыбается: