Правила выживания в Джакарте

— Понятно, — кивает Басир, совершенно не обращая внимания на его придуривание. Он занят тем, что, надев на пальцы гильотину, аккуратно обрезает толстую сигару. Вжух — и кончик валится на декоративное блюдце. Тут же появляется все тот же громадный белый мужик и грациозно заменяет его на чистое. — Но мне все равно любопытно. Если бы ты был здесь с Церковью, они бы тебя не бросили. Значит, кто-то другой. Но кто? — Белый аккуратно подносит ему спичку, чтобы Басир мог подкурить сигару. Затем тот откидывается в кресле. — И зачем? Зачем тебе понадобился для проникновения в мою башню кто-то еще, кроме Церкви и Боргеса?

Рид даже не удивлен. Ольберих Басир, к превеликому сожалению всего криминального населения Джакарты, очень умен. Джакарта полнилась слухами — о том, что в молодости, расчищая место под свою будущую империю, он давил врагов ювелирно рассчитанными шагами. Подкупы и шантажи, силовые акции и быстрые, безжалостные рейды, выстраивание коррумпированной системы… Путь Басира на семьдесят третий этаж Хамайма-Тауэр был проложен его умом. Теперь из-за этого ума страдал весь город.

— А самая интересная часть этого вопроса… Кто согласился помочь тебе и Эчизену обокрасть меня?

Банда, чей номер разгромили Сурья и Раджаяма Чандер и которую видели с Ридом и Боргесом. Если Басир еще не выяснил, кто они такие, то собирался в ближайшее время.

«Американцы, — надо было ответить Риду. — Ну эти, улыбчивые, безвкусно одетые. С фастфудом в одной руке и пистолетом в другой. Почему с пистолетом? А они, знаете ли, правительственные агенты».

«Памулан, Джалал Сентака, G-2, 45, индекс не помню», — надо было ответить Риду.

«Убейте самого симпатичного», — надо было ответить Риду.

Вместо этого Рид говорит:

— Дедуль, вообще не понимаю, что вы тут плетете. Старческая маниакальная паранойя?

Басир прищуривается:

— Клоунада тебе никак не поможет, парень.

— Вы когда последний раз кукушечку проверяли?

— Я бы на твоем месте поумерил пыл.

— Кажется, самое время. Подсказать хорошего психиатра?

Басир откидывается в кресле и, вдыхая дым сигары, делает знак пальцами. Рид с мрачным весельем подбирается, предчувствуя новую порцию старого доброго насилия, так что, когда амбал снова материализуется из своего демонического подпространства и бьет его так, что Рид опрокидывается вместе со стулом, он ни капли не удивлен. На самом деле он вообще ничего не чувствует: на какое-то время (вечность?) мир вокруг поглощает горящая болью темнота. В себя он приходит от холодного плеска в лицо. Кажется, тому стакану, который ему так любезно предложили, все-таки находится применение.

Сквозь боль — черт, увалень снес ему пол-лица — Рид слышит: «Подними его», а потом стонет, когда стул снова ставят вертикально — вместе с его помятыми костями и мотающейся головой.

— Надеюсь, — говорит с другого конца стола Басир, — мы друг друга поняли. Попробуем еще раз.

— Я… не понимаю… — хрипит Рид, с усилием поднимая голову, чтобы смотреть старому ублюдку в глаза. — Не понимаю, о чем вы, пак Басир. — И растягивает губы, которых не чувствует, в улыбке. — Я был один.

Рид не собирается отдавать кому-то другому возможность выдать этим умникам по пуле в лоб. Нетушки. Не-а.

Черта с два.

Он сделает это сам.

Правда, для того, чтобы сделать это, ему придется выбраться отсюда живым. А для того, чтобы выбраться отсюда живым, нужно отвлечь Басира от желания его прикончить, а там уж он что-нибудь придумает. Какая удача, что была одна вещь, которая, как он знал, злила Ольбериха Басира намного больше, чем Эйдан Рид.

— И прежде чем вы скажете своему мистеру Большому Кулаку побеседовать со мной еще раз, — Рид языком проверяет целостность зубов, — могу я тоже поинтересоваться? Есть кое-что, что давно меня гложет. Прямо спать не дает.

Струя дыма растворяется между ними в воздухе, на несколько мгновений скрывая лицо Басира. Рид наудачу добавляет:

— Без шуток, я хочу кое о чем спросить.

Он видит, что Басир смотрит на него скучающим, скептическим взглядом. Потом все-таки ведет плечом, и Рид принимает это за разрешение. И, облизав мокрые от крови губы, спрашивает:

— Я вот с самого начала не могу взять в толк — почему? — Он даже вперед подается. — Почему вы так погнались за скрижалями, если вы его ненавидите?

Они оба понимают, о ком он говорит. Лицо Басира меняет выражение: возможно, Риду наконец удалось удивить главу Картеля. Запишите ему в портфолио.

— Значит, Эчизен тебе рассказал. — Басир медленно поворачивается в кресле, постукивая пальцами по столу. — Что ж, предысторию ты знаешь.

Рид не может догадаться, что у того в голове, но выглядит Басир почти отрешенно. Некоторое время он молчит, будто погрузившись в свои мысли, — но черт знает, стариковская ли это ностальгия или пауза, прежде чем приказать выбить Риду зубы за то, что тот слишком много знает.

— Интересно, — наконец произносит он задумчиво. — Знаешь ли, даже Девантора не в курсе.